Лицо у папы одутловатое. Глаза круглые, но маленькие. А щеки, наоборот, большие и свисают на бульдожий манер, и когда он жуёт или разгорячённо говорит, они трясутся как холодец.
Все вместе мы только ужинаем. Завтракаем по-разному: папа – самый первый, он раньше всех встаёт и раньше всех уходит. Мама – позже всех. У неё щадящее расписание: немецкий раньше третьего урока ей никогда не ставят и окон никаких. В обед – оба на работе, и я ем в одиночестве. В детстве, помнится, эти семейные ужины я обожала. Наскучаюсь за день по родителям и из кожи вон лезу, чтобы их порадовать: ем как культурный человек – ножом и вилкой, спину держу прямо, локти на стол не кладу – всё, как они учили, и на любые вопросы отвечаю развёрнуто и с энтузиазмом.
С годами всё изменилось, и теперь наоборот люблю сидеть дома одна, а ужины эти превратились в какую-то повинность. Иногда мне так и хочется сказать папе грубость, но до сих пор удавалось сдерживать своих внутренних демонов. А сегодня я так огорчилась из-за неудач с Борей, что не смогла состроить гримасу пай-девочки и рассказать, как блеснула на геометрии. Злые слова так и просились слететь с языка. Поэтому я отбросила ложку, всё равно нет аппетита, и молча встала из-за стола. Папа от удивления даже перестал жевать.
– Что такое? Ты куда? – позвал он, но я, так и не сказав ни слова, ушла к себе. Понятно, что в покое не оставят, доужинают и придут с допросом, но я хоть не буду видеть перед собой жующее лицо и трясущиеся щёки. Так и получилось. Не прошло и пяти минут, как оба возникли на пороге и в два голоса: «Что происходит?».
– Ничего, – буркнула я.
– Проблемы в школе? – встревожился папа. – Плохую оценку получила?
Я молча сунула ему дневник, пусть радуется. Он взглянул, довольно крякнул и снова нахмурился:
– Тогда в чём дело?
– Да ни в чём. Просто я устала.
Мама догадалась первая, что мне хочется побыть одной, и увела его. Отец, правда, никак не мог угомониться:
– Что это за взбрыки? Родители с ней разговаривают, а она молча встала и ушла. Как это понимать? – доносилось из кухни.
– Да оставь её в покое. Знаешь, какие сейчас бывают дети. Сам ведь лучше меня знаешь. Так что нам ещё очень повезло.
– Она проявила неуважение! – настаивал отец.
– Да ничего такого она не сделала. Не раздувай из мухи слона. Может, она и вправду устала. Или расстроена.
– Из-за чего? Пусть скажет!
– Да мало ли из-за чего девочки в её возрасте могут быть расстроены. Может, у неё любовь безответная.
Я аж встрепенулась. Что такое мама говорит?! Но тут отец и вовсе выдал:
– Какая любовь! – фыркнул он. – Тоже скажешь! Моя дочь не дура, чтобы забивать себе голову подобной чепухой. И не станет тратить время на…
– Ах, чепуха?! Помнится… – дальше мама перешла на шёпот, поэтому как я ни напрягала слух – ничего не разобрала. Но видимо, это её сильно задело, потому что папа сразу сменил тон и заюлил:
– Диночка, ты меня неверно поняла. Конечно, я тебя люблю. Но мы-то взрослые, состоявшиеся люди, разбираемся, что к чему. А девчонки эти малолетние… у них не любовь, у них дурь сплошная в голове. Натворят глупостей, а потом горюют. Сколько я таких перевидал! Нет, наша Эмилия не такая! Она не станет ломать жизнь из-за всяких там…
В принципе нечто подобное я и ожидала от него услышать, и разумеется, жизнь ломать не из-за кого не стану, но всё равно рассердилась. Не хочу с ним разговаривать!
***
В классе у нас девчонки как с ума посходили. И главный катализатор массового безумия – это, кончено же, Светка Черникова. На каждой перемене только и разговоров, что о новеньком.
Да, это тот самый парень, который «простил» меня на линейке. Теперь мы уже знаем о нём кое-что. Например, зовут его Эдик Шаламов. Приехал к нам из Железногорска и живёт… та-дам – в моём доме, на моём этаже, только я во втором подъезде, а он – в третьем. Как я поняла, он – сын того противного дядьки, что переезжал в августе.
В общем, живём мы с новеньким через стенку. Благодаря этому маленькому обстоятельству дружба со мной для некоторых стала очень ценной, и мои одноклассницы буквально одолевают меня визитами. То гулять зовут, то в школу за мной заходят (причём даже те, кому не по пути), то из школы провожают. И среди дня по сто раз забегают. Поводы самые разные – то книжку просят почитать, то водички попить, а то принесут из дома печенье или кусок пирога – бабушка, мол, отправила угощенье.