Как Всеваж Ранько и правление Аурорига приходят к миру и взаимопониманию.
Как желтоглазый командир разрушителей, прозрев от Света, сокрушённо шепчет, схватившись за голову: «Что я тут делаю? Что мы наделали?»
Как экипаж «Кларити», захваченный Армией Объединённого Аурорига, возвращается в Чертог – вместе с остальными миротворцами.
И ещё – как в восстановленном ранге беместы Кадмар Огаро вместе с дочерью отправляется странствовать по Вселенной, неся сияющие частицы Света в своей душе.
Как они находят блуждающий Мирхаш и трёхчастным призывом Света приносят его пленникам вечное упокоение...
Только вот сбудутся ли эти видения? Или Буря поглотит их – и сотрёт своей властной и безжалостной рукой? Теперь это зависело от неё.
Эмбер стояла на площади, вымощенной серым кварцитом, словно окаменевшая. Свет струился со всех сторон: от белых фонарных столбов, от мраморных статуй героев былых времён, встречавших пришелицу величественным молчанием, даже из-под ног, от незримых ламп, искусно вмонтированных в каменные плиты. Казалось, сам воздух был напитан светом, и она стояла, точно жуткое изваяние кошмара, чёрная прореха Тьмы на прекрасном облике светлого города. И на лице под глубоким капюшоном плаща залегла непроглядная тень.
В её голове проносилось: «О Предвечный Свет! Останови меня. Прекрати эту Бурю, если такова Твоя воля. Порази меня громом, если хочешь, только... только сделай так, чтобы мы с Виградом Сорли снова встретились!»
77
Две стороны – в каждой истории.
И Эмбер не знала, чем закончится эта.
Доэтваль жаждал Бури и разрушения, но вслед за ними шли боль и смерть. Не светоносное очищение, как некогда проповедовал древний герой. От легендарного миротворца в нём ничего не осталось.
Шла война – и война шла в её сердце. Она не понимала, как оказалась здесь. Только бред, порождённый джетом, мог снова привести её на этот путь!
Между Светом и Тьмой залегла Бездна. Бездна предательства, лжи и крови. Линия фронта проведена – но на чьей она стороне?
Две фигуры в тёмных плащах направлялись к Чертогу: серый плащ странницы почернел от дождя. Серый плащ, подаренный миротворцем Виградом Сорли. Плащ, который он набросил ей на плечи, словно пытаясь укрыть от бурь и невзгод.
Башни Чертога окутали свинцовые облака, в которых начинали зарождаться молнии, предвозвещая новое свирепство Бури. Они вспыхивали с глухим рокотом всё ярче, пока одна из них не расколола надвое небо.
– Мы разрушим всё до основания! – всполохи гроз освещали лицо Доэтваля, казавшееся безумным в этом буйстве стихии. Его глаза горели красными огнями взорвавшихся звёзд, чёрные волосы развевались на ветру.
– Ради чего? – Эмбер резко развернулась к нему.
Доэтваль не ответил. Он просто стоял, смотрел на неё, и в глазах его полыхала ненависть.
«Если бы его душа была способна испытывать боль, она бы со временем пробудилась. Сейчас же она мертва», – вспомнила странница слова Воргелла Торра.
И это она его таким сделала. Да, это она свела его с ума своими тёмными трюками. Она – та, кто соблазнила его Тьмой, заставила страдать и мучать других. Она, Око Бури, способная менять имя и судьбу. Она стоит за всем этим.
И как же было страшно и больно, когда они взошли на лестницу из тридцати трёх широких ступеней и встали на пороге огромного колонного зала с зеркальным мраморным полом, чья пугающая пустота сотрясалась от грома.
Они развернулись лицом к оставленному позади залитому дождём городу – вернее, к тому, во что он превратился: Эмбер знала, что если Орто Ксен и Гида не успеют, очень скоро столица падёт под натиском Бури, и налетевшие разрушители выжгут дотла то, что не смыл дождь.
– Они сами виноваты в уничтожении своего дома, – процедил Доэтваль с холодной жестокостью, – Алессион был грязным городом.
«Может, их город и правда грязный. Но почему они должны умереть в нём?»
– Вся грязь должна быть смыта, – продолжал Бальдевейн. – Вселенная должна очиститься Бурей.
Эмбер похолодела от ужаса. А ведь когда-то они с Тьюди грезили о новом мире, о жизни, где никогда не будет Бури, где не будет бесконечных жестоких войн. Он был честен. Он никогда не лгал ей и не предавал. А теперь бесстрашный мальчик с круглыми васильковыми глазами, которого она знала прежде, превратился в чудовище, разрушившее тысячи жизней.
– Всё это было ложью! – Доэтваль обвёл рукой пространство перед собой. – Фальшивая картинка, скрывавшая подлость и мерзость.
– Но Чертог...
– Миротворцы оказались слабы и бесполезны, не способны противостоять даже Совету, не способны постоять даже за себя! Пусть небо обрушится на это место и погребёт его под собой, пусть грозовой огонь Бури пожрёт эти камни!
Белые стены Чертога, которые всегда казались ей такими красивыми, громады башен, уходящие в небо, – всё это было обречено обратиться в прах и пепел.
«Доэтваль уже не человек, – пронеслось в голове странницы, – его душа и разум пропитаны ядом».
Но она не желала оставаться во власти тёмных джетов, чуть не погубивших её в гроте Менауту однажды, а тем более отдавать им своё сердце.
Если бы только можно было вернуть Тьюди, если бы только можно было ему помочь!.. Если бы, взяв его за руку, можно было вместе с ним вернуться к Свету!
«Каждый раз, когда ты будешь карабкаться наверх, ты почувствуешь, как боль усиливается, и эта боль будет терзать тебя вечно».
Эмбер схватилась за голову и закрыла глаза. Её пальцы дрожали, пока она ждала нового раската грома.
Дождь лил стеной, хороня под собой умирающий город, небесный огонь полыхал на башнях, разгораясь фиолетовым пожаром.
– Давай, чего же ты ждёшь, Око Бури? – взревел Доэтваль Бальдевейн. – Войди со мной в эпицентр разрушения, когда мир закружится в танце смерти!
Эмбер повернулась к нему – и протянула руку.
– Как это – разрушить всё до основания? – раздался рядом до боли знакомый голос.
Из-за пелены дождя выступила высокая фигура в белом плаще, с мокрыми светлыми волосами, рассыпанными по плечам. Это был Виград Сорли.
– Мир не может быть разрушен. Люди должны жить. Мы призваны созидать, а не уничтожать. Мы были созданы ради этого.
Сколько раз она мечтала об этом моменте. Всё это время она была в пути, с каждым днём приближаясь к заветной цели.
И вот они снова были втроём. Но теперь – по разные стороны.
Какую выберет она?
78
– Виг, не подходи! – крикнула Эмбер что есть сил. – Буря слишком сильна!
– Мы исправим всё, что хотим исправить! – прорычал Доэтваль, и его голосу вторили раскаты грома.
Сила, исходившая от него, волнами поднималась до самого неба и заставляла дрожать землю.
Под порывом яростного ветра кейдор Сорли пригнулся к земле. Доэтваль вскинул руки – и обрушил на миротворца змеящийся клубок грозы.
Он схватил странницу за плечи и рывком развернул к себе.
– Нет! – вскричала она. – Доэтваль... Тьюди! Остановись!
– Отпусти её! – раздался голос Вига, разбившего шаровую молнию ударом клинка.