- Встать, собаки! Будете этим заниматься, пока не сделаете десять кругов, не споткнувшись! - орал охранник, наблюдающий за этой сценой.
- Не похоже на домашний очаг, - сказал Манфред.
Машина остановилась там, куда указал солдат у ворот, напротив низкого белого здания. У его двери, освещенной несколькими фонарями, стояли в карауле еще два солдата. Когда Манфред затормозил, Пауль дернул за ручку двери.
- Что ты делаешь? - прошептал Манфред. - Это я должен открыть тебе дверцу!
Пауль успел вовремя остановиться. Головная боль и дезориентация в последние минуты лишь усилились, и он с трудом мог ясно мыслить. Его охватил страх перед тем, что вот-вот произойдет. Мгновение он боролся с искушением приказать Манфреду развернуться и как можно скорее проехать несколько километров.
Нет, я не могу так поступить с Алисой. Ни с Юлианом, ни с самим собой. Я должен войти... будь что будет.
Дверь машины открылась. Пауль поставил ногу на бетонную поверхность и высунул голову. Два солдата тут же вытянулись по струнке и подняли руки в приветствии. Пауль вышел из мерседеса и повторил их жест.
- Вольно, - сказал он, переступая порог.
Внутри караульная выглядела простой маленькой комнатой, похожей на обычную контору, с тремя или четырьмя идеально аккуратными письменными столами, на каждом из которых красовался миниатюрный нацистский флажок, и портретом фюрера на стене - единственным украшением помещения. Возле двери стоял длинный стол, выполнявший, очевидно, роль регистрационной стойки, за которым скучал служащий с кислой физиономией. Увидев входящего Пауля, он тут же приосанился.
- Хайль Гитлер!
- Хайль Гитлер! - ответил Пауль, осматриваясь. В глубине помещения имелось оконце, похоже, выходящее в комнату отдыха. Через стекло он разглядел десяток солдат, играющих в карты посреди облака дыма.
- Добрый вечер, герр оберштурмфюрер, - сказал служащий. - Чем могу быть полезен в столь поздний час?
- Вы можете оказаться полезным, если пошевелитесь. Я должен увезти в Мюнхен одну заключенную для... для допроса с пристрастием.
- Разумеется. Как ее имя?
- Алиса Танненбаум.
- А, ее привезли вчера. У нас не так много женщин, не больше полусотни, знаете ли. Как жаль, что вы ее забираете. Она - одна из немногих, которые выглядят... сносно, - произнес он с похотливой ухмылкой.
- Хотите сказать, для еврейки?
Услышав эти слова, человек за стойкой нервно сглотнул.
- Разумеется. Для еврейки. Конечно же.
- Разумеется. Так чего же вы ждете? Приведите ее!
- Сию минуту. Могу я взглянуть на приказ о переводе?
Держащий руки за спиной Пауль с силой сжал кулаки. Он приготовил ответ на этот вопрос. Сейчас возникнет небольшой спор. Если всё получится, они вытащат Алису, сядут в машину и уедут из страны, свободные, как ветер. В противном случае последует телефонный звонок, возможно, и не один. И меньше чем через полчаса они с Манфредом станут почетными гостями лагеря, только совсем в другой одежде.
- Послушайте...
- Фабер. Густав Фабер.
- Послушайте, Фабер. Еще час назад я кувыркался в постели с красоткой из Франкфурта, за которой ухлестывал несколько дней. Несколько дней! И тут внезапно звонит телефон, и знаете, кто говорит?
- Нет.
Пауль наклонился над стойкой и заговорил доверительным тоном.
- Сам Рейнхард Гейдрих. Он сказал: "Юрген, дружище, привези мне ту еврейку, которую мы вчера отправили в Дахау, потому что, похоже, мы из нее еще не всё вытянули". А я отвечаю: "А кто-нибудь другой не может поехать?". А он мне: "Нет, я хочу, чтобы ты поработал с ней по пути. Запугай ее своими особыми методами". Ну вот я и сел в машину и примчался сюда. Всё, что угодно, лишь бы угодить другу. Но это не отменяет того, что он окажется не в духе. Так что приведите сюда эту еврейскую шлюшку, может, я еще успею вернуться к своей подружке, пока она не переспит со всем светом.
- Я весьма сожалею, но...
- Герр Фабер, вам известно, с кем вы разговариваете?
- Нет.
- Я - барон фон Шрёдер.
Услышав эти слова, служащий переменился в лице.
- Почему же вы раньше не сказали? Адольф Эйхманн - мой большой друг. Он много рассказывал мне о вас, - теперь его голос звучал по-дружески тепло. - Я знаю, какую работу вы проделали для герра Гейдриха. Не беспокойтесь, я сейчас приведу эту вашу еврейку.
Он встал и направился в комнату отдыха, а там отдал приказ одному из солдат, который с явным неудовольствием покинул карточный стол. Через несколько секунд он скрылся через дверь, которой Пауль не видел.
Тем временем, служащий вернулся. Он вытащил из стола коричневый формуляр и начал его заполнять.