- Где ты сейчас? - встревоженно спросил Манфред.
Пауль назвал ему адрес.
- Вызови такси и подъезжай сюда. Но сначала зайди в аптеку и купи бинты, марлю, спирт и хирургическую иглу. И, самое главное, какие-нибудь антисептические средства. Да, и захвати чемодан с моими вещами. Не беспокойся о фрау Фринк, я...
Ему пришлось сделать паузу - из-за усталости и потери крови у него закружилась голова. Он даже схватился за телефонный аппарат, чтобы не упасть.
- Пауль?
- ... я ей заплатил вперед за два месяца.
- Я всё сделаю, Пауль.
- Поторопись, Манфред.
Пауль повесил трубку и направился к двери. Проходя мимо портье, он отсалютовал ему краткой и конвульсивной версией нацистского приветствия, понадеявшись, что тот не обратит внимания на кровавые пятна. Портье с таким энтузиазмом выкрикнул "Хайль Гитлер!", что картины на стенах перекосились на ржавых гвоздях. Он выбежал вперед и открыл перед Паулем дверь на улицу, с удивлением увидев припаркованный там роскошный мерседес.
- Отличная машина, дружище.
- Да, неплохая.
- И давно она у вас?
- Пару месяцев. Купил с рук.
Боже мой, только не звони в полицию... ты просто повстречал честного трудягу, который ненадолго остановился, чтобы сделать телефонный звонок.
Садясь в машину, он снова почувствовал подозрительный взгляд портье на своем на затылке. Ему пришлось стиснуть зубы, чтобы не вскрикнуть от боли.
"Всё хорошо, - подумал он, собрав все силы, чтобы завести двигатель и не потерять сознание. - Возвращайся к своей газете, приятель. Возвращайся к своему тихому вечеру. Не напрашивайся на неприятности с полицией".
Портье не сводил глаз с мерседеса, пока он не завернул за угол, но Пауль не был уверен, что он просто любуется автомобилем, а не запоминает номерной знак. К счастью, со своего места он не мог увидеть, что Пауль направляется к каретному сараю.
Когда он прибыл, то без сил рухнул на руль, стиснув его в руках.
Он пришел в себя от стука по стеклу. На него смотрел встревоженный Манфред, а рядом виднелось лицо поменьше.
Юлиан.
Мой сын.
Последующие за этим минуты остались в его памяти бессвязным нагромождением событий. Манфред тащит его из машины в сарай. Промывает и зашивает раны. Жуткая боль. Юлиан подносит к его губам бутылку с водой. Он пьет целую вечность и не может утолить жажду. Потом снова тишина.
Когда Пауль опять открыл глаза, Манфред с Юлианом сидели в повозке и наблюдали за ним.
- Что он здесь делает? - хрипло спросил Пауль.
- А как иначе? Не мог же я оставить его одного в пансионе.
- То, чем мы собираемся заняться - недетское дело.
Юлиан выбрался из повозки и обнял его.
- Мы так беспокоились! - сказал он.
- Спасибо, что спасли меня, - ответил Пауль, взъерошив ему волосы.
- Мама тоже так делает, - сообщил мальчик.
- Мы найдем ее, Юлиан. Я обещаю.
Он поднялся и направился умыться в уборную в глубине сарая. Там обнаружилось лишь затянутое паутиной ведро под краном и старое потрескавшееся зеркало.
Пауль осторожно взглянул на свое отражение. Вся верхняя половина тела и руки были полностью забинтованы. В левом боку через белую ткань проступила кровь.
- У тебя жуткие раны. Ты так кричал, когда я приложил антисептик, - сказал Манфред, приблизившись к двери.
- Ничего не помню.
- А кто этот покойник?
- Человек, который похитил Алису.
- Юлиан, сейчас же брось нож! - крикнул Манфред, время от времени посматривающий через плечо на мальчика.
- Мне жаль, что ему пришлось увидеть труп.
- Он очень храбрый мальчик. Всё то время, что я зашивал раны, он держал тебя за руку, хотя могу поклясться, что выглядело это ужасно. Ведь я инженер, а не врач.
Пауль тряхнул головой, пытаясь прийти в себя.
- Тебе придется сходить за сульфамидом. Кстати, который час?
- Семь часов утра.
- У нас еще есть время, чтобы отдохнуть. Сегодня ночью мы отправимся за твоей сестрой.
- Где она?
- В Дахау.
Манфред вытаращил глаза и сглотнул, прежде чем ответить.
- Ты знаешь, что такое Дахау, Пауль?
- Один из тех концентрационных лагерей, куда нацисты заключают своих политических противников. По сути - тюрьма под открытым небом.
- Я вижу, давно ты не был в Германии, - ответил Манфред, качая головой. - Официально считается, что эти места - чудесные летние лагеря для строптивых и недисциплинированных детей. Если же прислушаться к тем немногим честным журналистам, которым довелось там побывать, то окажется, что такие местечки вроде Дахау - настоящий ад в миниатюре. Никому еще не удавалось оттуда сбежать.