Дли Хойн родила ему двух сыновей -- Накхри и позднее Клилса. Хотя Дресил мог проводить мало времени с ними, он очень любил их, распространив на них ту сентиментальную любовь, которой ему так не хватало после смерти его добрых родителей, Ифлики и Саргота. Он много рассказывал сыновьям и их друзьям о их великом предке Юли, жреце из Панновала, который победил старых богов, даже имена которых теперь забыты. Дли Хойн тоже дала им начатки кое-каких знаний, но она сама знала немного. Оба мальчика стали прекрасными охотниками под руководством отца.
Маленький Юли, как бы для того, чтобы посрамить тех, кто предрекал обоим братьям одинаковую судьбу, вел совсем иную жизнь. В то время, как Дресил полностью посвятил свою жизнь обществу, Юли погрузился в себя.
Под влиянием Лойл Бри Юли становился всё ленивей, охотился всё меньше и реже. Он обнаружил, что племя недолюбливает Лойл Бри за её праздную жизнь и постепенно сам отдалился от общества. Он заперся в Большой Башне и предоставил жизненным бурям проноситься мимо. Его жена и её старый отец учили его тому, что всегда было покрыто тайной -- тому, каким мир был в прошлом.
И случилось то, о чем говорила Лойл Бри: он пустился в море бесед под темным парусом и вскоре навсегда потерял берега жизни из виду.
<p>
* * *</p>
Как-то Лойл Бри сказала Юли, глядя на него своими блестящими глазами:
-- Мой милый, ты хранишь в памяти своих родителей. Иногда ты даже можешь увидеть их так ясно, как будто они всё ещё живут на земле. Своим воображением ты можешь возродить тот мир, в котором они жили. Мы также храним память о наших родителях и предках наших родителей, которые имели силу гигантов. Ты видишь каменные башни, в которых мы живем? Сейчас мы уже не можем построить таких башен. Ты чувствуешь, как горячая вода в трубах обогревает эти башни? Мы уже не можем проложить их. Но, хотя наши предки давно покинули нас, у нас есть возможность прямого общения с теми, кто давно ушел в другой мир. Ведь они всё ещё они ещё существуют в мире теней и погружаются вниз, к первородному камню. Мы можем нырнуть к ним, как рыба ныряет на дно реки.
Юли ответил ей:
-- Я бы хотел поговорить со своим отцом Орфиком теперь, когда я стал лордом. Я бы рассказал ему о тебе. Научи меня этому, Лойл Бри, -- попросил он.
-- Ты мой возлюбленный и у меня слабеют колени, начинает учащенно биться сердце, когда я смотрю на тебя, -- ответила она. -- Поэтому я научу тебя говорить с твоим отцом, а через него со всеми твоими соплеменниками, когда-либо жившими на свете.
-- Может я смогу поговорить и с моим великим предком, Юли из Панновала?
-- В наших детях смешается кровь основателей наших народов, Великого Юли и короля Дэнниса, и они станут ещё более великими людьми, мой любимый. Ты же поговоришь с Первым Юли и его мудрость станет нашей. Ты сам великий человек, мой любимый, а не грубый охотник, как эти идиоты в городе. И ты станешь ещё более великим после беседы со своим святым предком.
Лойл Бри очень заботилась о Юли. Она хотела вселить в него ещё большую любовь к ней, хотела подчинить его своей власти, так как понимала, что после смерти её отца он будет служить ей защитой от соплеменников, которые были очень недовольны той роскошью, которой она окружила себя. Она наняла ученую старуху и ученого старика, седого угрюмого мужчину по имени Азур Тал Ден. Азур Тал был дедом Шэй Тал, которой будет суждено сыграть зловещую роль в будущем. С их помощью она обучала Юли искусству общаться с предками. Юли полностью забросил охоту. Другие охотники приносили ему пищу, так как он был всё же их лордом и завоевателем их города. Он научился впадать в транс пбука, надеясь в этом состоянии встретиться с призраком своего отца Орфика и через него поговорить с другими тенями, медленно погружавшимися к первородному камню, от которого начался мир. Теперь он редко выходил из башни. Такое поведение, странное для мужчины, казалось загадкой жителям Олдорандо.
Лойл Бри, когда была девочкой, много бродила по окрестностям Эмбруддока, и теперь хотела, чтобы и Юли увидел древние каменные знаки, отмечающие границы города. Она приказала Азуру Талу отвести Юли на северо-восток от Олдорандо. Там, на холме, она любила стоять в юности, наблюдая, как весенний день переходит в сумерки, а сумерки -- в короткую ночь. Там она ощущала, как пульс мира бьется вокруг неё.
И вот Азур Тал повел туда Юли. Была ранняя весна, когда Баталикс поднимался на небо и оставался там один всё меньшее и меньшее время, по мере того как сокращался день. Дул ветер, но небо было чистым и ярким. Хотя Азур Тал был стар и согбен, он шел быстрее, чем Юли, который давно обрюзг и обленился. Он заставил Юли игнорировать далекий вой волков. Он показал ему каменные столбы, подобные тем, что стояли возле озера Дорзин. На них было высечено кольцо с двумя линиями, обнимающими круглый центр. Хриплым голосом старик объяснил его смысл: это символ того, что мощь излучается из центра к периферии, подобно тому, как память передается от предков к потомкам, от призраков и теней к живым. Столбы отмечают октавы -- участки земли. Октавы простираются далеко на юг, до самого моря. Каждый человек -- и мужчина и женщина -- живет счастливо только на том октаве, где был рожден. И только если человека похоронят в его собственном октаве, он, уже в виде призрака, сможет общаться со своими живыми потомками. А их дети, когда придет время, тоже должны лечь в землю в собственном октаве.
Своей старой скрюченной рукой Азур Тал обвел вокруг себя, показывая холмы и долины.
-- Помни это простое правило, и общение с предками откроется тебе. Но не рассчитывай на многое. Слово предков становится всё слабее, как эхо в горных долинах, от одного поколения к следующему, так как количество мертвых во много раз превосходит количество живых.
Маленький Юли смотрел на пустынные холмы и им постепенно овладело крайнее отвращение к этим поучениям. Ведь совсем недавно все его интересы были направлены на живых и он ощущал себя свободным.