— Расслабься, — Аника чуть улыбается, когда ладонь Дино едва ощутимо ложится ей на талию.
И даже этого легкого касания достаточно, чтобы почувствовать его напряжение. Словно бы он боялся обжечься или обжечь ее, или… Слизеринка не может точно обьяснить.
— Прости? — удивленно приподнимает брови парень, и улыбка Аники становится ободряющей.
— Расслабься, — повторяет она. — Я не рассыплюсь в пыль, если ты станешь держать меня сильнее.
Парень следует ее совету, и тогда удовольствие от танца становится истинным.
Позже, когда Дино присоединяется к Анике, Сэми, Мими и Рэйчел за обедом, слизеринка узнаёт о нем больше. И не только о нем самом.
— Мой отец — один из преподавателей. Думаю, ты уже знакома с ним. Профессор Фенцио.
Аника хмурится, вспоминая вредного препода, о котором ещё ни один из ее новых знакомых не отозвался хоть одним хорошим словом. Она бы, может, и провела аналогию с профессором Снейпом, но… Мастер зелий Хогвартса имел хотя бы один факультет своих любимчиков — Слизерин. Преподаватель Шармбатона же, казалось, ненавидел всех и все вокруг.
Ей даже странно, что у такого жесткого сухаря, как Фенцио, может быть такой сын, как Дино. Анике действительно комфортно в компании этого благородного и очень милого парня. А ещё она очень старательно делает вид, что не замечает многозначительных переглядываний Мими и Рэйчел.
И все-таки Анике все это кажется невероятно странным. Она здесь, во Франции. Она наслаждается тёплыми солнечными деньками и потрясающей, роскошной, просто великолепной обстановкой. Она носит легкие голубые форменные платья с золотым значком факультета и изящные туфельки на высоких каблучках, а Мими каждое утро укладывает ее локоны в красивые причёски. Она говорит только на французском — кажется, даже ее английский приобретает едва уловимый очаровательный акцент. Она общается со своими новыми знакомыми и улыбается — так часто, так искренне… Иногда ей кажется, что все это — прекрасный сон. И когда она очнётся, то снова окажется в темной спальне, в своей постели под изумрудным балдахином, а после встанет, наденет свою хоть и прекрасно на ней сидящую, но все же не такую изящную слизеринскую форму и по отлично знакомым ей коридорам отправится на привычные занятия. А по пути, конечно же, встретит Ади и своих лучших друзей… Где они? Что с ними? Почему каждый раз при мысли о самых дорогих ей людях ее сердце тревожно сжимается? Письма, которые она получает, они наполнены теплотой, светом… и недосказанностью. Да, девушка понимает, что гриффиндорцы просто не хотят ее волновать, но это убивает ее.
Аника проводит рукой по шерстке сочувственно урчащего у неё под боком Демона — хотя, может, и не сочувственно совсем, но ей всегда казалось, что питомец ее понимает. И легко касается браслета на правом запястье. А мгновение спустя две цепочки начинают едва заметно светиться, и девушка улыбается. Точно такой же, разве что более «мужской» браслет был и у Ади — они специально сделали их практически одинаковыми и носили, не снимая, на правой руке. И когда один из них прикасался к своему браслету, украшение второго начинало вот так мягко сиять. Своеобразный способ сказать «Все хорошо. Я с тобой. Я люблю тебя». Их способ.
Конечно, Аника не может знать, что на самом деле сейчас творится в Хогвартсе. Что он превратился в настоящую школу выживания, что теперь использование Круциаиуса в качестве наказания — это обычное дело, что ее друзьям приходится идти на самые разные ухищрения, чтобы отправить ей письма… Словно бы Хогвартс и Шармбатон находились в двух совершенно разных мирах. И Ади, Александра, Макса и Брэндона безмерно радует тот факт, что их девочка находится в лучшем из них.
Ближе к зимним каникулам, едва выпадает первый снег, начинается самое любимое время всех Шармбатонцев. Потому что в это время они все — вне зависимости от возраста и факультета, — пусть совсем немножко, но превращаются в детей. Несмотря на то, что в Шотландии тоже были снежные зимы, Аника ни разу не видела такого в Хогвартсе. Чтобы факультеты объединялись в команды и устраивали настоящую битву, забрасывая друг друга снежками? Или строили снежные замки, или лепили снеговиков? Не-е-ет, у учеников британской школы было слишком много своих дел. И слишком мало желания объединяться с другими факультетами ради такой, казалось бы, ерунды.
А ещё Анике очень нравится гулять по заснеженному парку, который окружает академию. Он потрясающе прекрасен в тёплое время, но зимой он становится по-настоящему сказочным. И каждый раз ее это безмерно восхищает.
— Аника, осторожно!
Увлечённая игрой алых огоньков — ими к Рождеству украсили почти все деревья в саду, — девушка не сразу замечает, что вышла на обледенелую часть дорожки. Носочек ее сапога скользит по льду, и Аника едва успевает выставить руки, чтобы хоть как-то смягчить удар. Она очень старается не зашипеть от боли, когда понимает, что сильно ударила ногу.
— Ты в порядке? — Дино, сопровождающий ее на этой прогулке, опускается на колени рядом с ней и едва ощутимо касается ее повреждённой лодыжки.
Девушка, не удерживаясь, морщится, и тогда парень осторожно подхватывает ее на руки. Не обращая ни малейшего внимания на ее вялые попытки возмутиться. А после, когда он усаживает ее на лавочку, направляет палочку и произносит заклинание, боль проходит без следа. Ни у самой Аники, ни у кого-то из тех, кого она знала, так не получалось.
— У тебя талант к целительской магии, — задумчиво произносит девушка. — Почему тогда ты учишься на Метризе, а не на Суане?
Ребята с факультета будущих колдомедиков и магозоолоогов, большая их часть, были очень милыми и заботливыми. Иногда Аника даже проводила аналогию с Хаффлпаффом, но быстро отгоняла от себя эти мысли — все же она безмерно скучала по Хогвартсу. По Ади, Александру, Брэндону и Максу, по Драко и Панси, по Слизерину в целом, даже, что ее удивляло, по профессорам и урокам — по всем и всему, что ей пришлось оставить. Да, здесь у неё тоже появилась своя компания, но Сэми, Дино, Рэйчел и Мими никогда не заменят Анике ее мальчиков. И уж, конечно, никто и никогда не заменит ей Ади.
Аника судорожно выдыхает, заставляя себя перестать думать об этом, а Дино не спрашивает — ему и без того все понятно.
— Вообще, должен был. Кулон определил меня на Суан, — отвечает он на заданный девушкой вопрос.- Но отец настоял на Метризе.
— Идиот, — вырывается у Аники прежде, чем она понимает, что, кому и о ком сказала.
Но Дино только улыбается.
— Есть немного.
За день до отправления на каникулы в Шармбатоне устраивают бал. Разумеется, он ни капельки не похож на те, что были в Хогвартсе — все помпезно, изящно, роскошно. Целый вечер играет оркестр, студенты в потрясающих нарядах показывают, чему они научились на уроках танцев, а чопорные официанты разносят бокалы с шампанским и легкие закуски. Настоящий бал, как те, которые периодически устраивались в высшем волшебном обществе. Он бы вызывал у Аники гораздо больше энтузиазма, если бы был хоть немного похож на Святочный бал, который проходил в Хогвартсе на ее четвёртом году обучения. Разумеется, это касалось исключительно компании.
— Ну, не грусти ты так, — улыбается Мими, закалывая очередной локон в причёске подруги. — Сегодня ведь почти Рождество.
А Аника не чувствует никакого желания идти. Но отказаться не может — Дино ведь пригласил ее. Исключительно как подругу, разумеется, но все же она обещала.
— Ади бы не хотел, чтобы ты расстраивалась, милая, — Рэйчел обнимает слизеринку со спины, не обращая никакого внимания на шипение Мими о незаконченной прическе.
А после переглядывается брюнеткой
с таким видом, будто они обе знают чуть больше, чем говорят. Но Аника не обращает на это никакого внимания, разглядывая своё отражение в зеркале. Ей нравится, просто безмерно нравится то, что она видит, но… Как бы ей сейчас хотелось, чтобы это могли увидеть и ее мальчики. Аника не могла сказать, что Шармбатон сильно ее изменил, и все же что-то в ней стало совершенно другим. А может, ей просто кажется…