Но в любом случае, она не позволяет себе более грустить. Рэйчел права — ни Ади, ни Александр, ни Макс, ни Брэндон не хотели бы, чтобы она расстраивалась.
А потому, когда ее коронуют, как королеву бала — ещё одна традиция Шармбатона, которая очень понравилась Анике, — она держит спину так ровно, а голову — так высоко, что ни у кого не возникает даже мысли уличить ее в унынии. И улыбается. Истинная королева.
И только Сэми с его способностями к эмпатии девушке обмануть не удаётся. Как хорошо, что на танцевальной площадке никому нет дела до их разговоров…
— Идём, я знаю, чем тебя порадовать, — заговорщицки улыбается Сэми, а после, едва музыка заканчивается, вся компания выходит из зала.
И Аника просто умирает от любопытства, даже забывая о своём плохом настроении.
— Готова к сюрпризу? — улыбается Дино, когда они подходят к двери в крытую оранжерею.
А после распахивает ее, и…
На какое-то мгновение девушке кажется, что это сон — прекрасный и волшебный. Потому что этого не может быть на самом деле, просто не может. И только когда Ади, Александр, Брэндон и Макс сжимают ее в объятиях, девушка осознаёт реальность происходящего. И сдержать слёзы, когда она видит своих самых дорогих людей, у неё не получается, но это и не важно сейчас. Они здесь. Они рядом с ней. Какое значение имеет макияж, если ее самое главное рождественское желание исполнилось?
Конечно, Аника представляет гриффиндорцев своим друзьям из Шармбатона, которых в этот момент ей хочется расцеловать за такой подарок. А после ученики французской академии тактично удаляются, оставляя девушку в компании возлюбленного и лучших друзей. И разговоры не смолкают ни на минуту. И каждый раз сердце Аники сжимается, когда Александр называет ее «лилла каттен», Брэндон — «лапулей», а Макс — «героем», но сильнее всего — когда из уст Ади она слышит «моя принцесса». До этого момента она, наверное, и не осознавала, как она скучала по этому и как сильно успела к этому привыкнуть.
Ночь Аника проводит в мужском общежитии, в комнате, которую выделили ее мальчикам.
А уже на следующее утро они все впятером направляются к карете, которая доставит их в особняк родителей Аники — вернее, к месту, где их встретят. И, ах, как бы девушке хотелось, чтобы эти каникулы длились вечно…
Но ведь так не бывает. И чем ближе становится начало второго семестра, тем с большей ясностью Аника начинает понимать — она совершенно не хочет расставаться со своими лучшими друзьями и с Ади на эти полгода. Все же это довольно долгий срок… Да и подозрения девушки относительно организации учебного процесса в Хогвартсе укрепляются всякий раз, когда гриффиндорцы мягко переводят тему, едва разговор доходил до этого. С одной стороны, Аника понимает их нежелание врать ей, с другой… Ее волнение от этого меньше не становится.
За первые несколько месяцев после возвращения в школу она не получает ни одного письма. И только периодическое свечение цепочек браслета хоть немного ее успокаивает.
Но о том, что в Хогвартсе грядёт что-то ужасное, Аника узнаёт только ближе к концу апреля, и то совершенно случайно — от сестры Флёр Делакур, Габриэль. «Битва за Хогвартс», «Волдеморт», «Пожиратели»… письмо, которое прислала младшей сестре Флёр, было больше похоже на прощальное, что довело маленькую француженку практически до истерики. И первый порыв Аники был практически таким же — страх за близких ей людей лишил ее покоя, и первые дни девушка, несмотря на все слова друзей, даже толком не могла спать и есть. А после на смену этому разрывающему душу страху приходит решительное желание сделать хот что-нибудь, что может помочь. И Аника находит ответ в древней книге родовой магии — такая была практически у каждого чистокровного рода. Ритуалы, содержащиеся в ней, были тайной для всех, кто не являлся частью семьи, и, конечно же Аника не знала, на что способны иные представители чистокровных фамилий. Хотя, например, в почти фантастическом умении Малфоев всегда выходить сухими из воды девушка подозревала именно родовую магию.
Впрочем, сейчас это интересует ее в последнюю очередь.
Она не может быть в Хогвартсе физически — да, это факт. Но это совсем не значит, что она останется в стороне. Конечно, она не сможет защитить всех, но… ей и не нужно. Уверенности в том, что с теми, кто ей дорог, все будет в порядке, Анике вполне достаточно. Совершенно наплевать, что описанный в книге ритуал сложен и, без сомнений, вымотает ее до предела. Восстановится.
И это действительно оказывается невероятно трудно. Настолько, что уже на середине ритуала Аника чувствует, что близка к обмороку. Дино, Сэми, Мими и Рэйчел так и не смогли отговорить ее от этого, а она запретила им помогать ей. Некоторым семейным тайнам лучше оставаться тайнами. Ведь неизвестно, как родовая магия отреагирует на постороннее вмешательство, а рисковать Аника не хотела. И несмотря на усталость, она упрямо продолжает, потому что в этом заклинании видит свой единственный шанс хотя бы как-то помочь друзьям и возлюбленному. Древние тексты, магия, кровь… Она потратила очень много крови. Одно за другим вспыхивают золотистым сиянием имена Александра, Макса и Брэндона, и только имя Ади все ещё алое — магия не даёт крови засохнуть. И хотя это не может не пугать ее — вдруг она не справится, вдруг ее сил просто не хватит на всех, — Аника не собирается сдаваться. Слова заклинания срываются с ее губ, и она вливает в них столько энергии, сколько у неё есть. Всю. Без остатка. Последнее, что она видит перед тем, как силы окончательно покидают ее — имя ее возлюбленного начинает ослепительно сиять. Ритуал завершён. Она смогла. Остальное — неважно.
***
— Авада Кедавра!
Зелёная вспышка ослепляет рыжеволосого гриффиндорца, и в самое последнее мгновение своей жизни он вспоминает только о своей возлюбленной. О том, что даже не попрощался с ней, и лишь об этом он жалеет больше всего. Но он не оставит ее — даже после смерти он станет оберегать свою принцессу, словно ангел… хотя нет, какой из Ади ангел? Скорее уж демон-хранитель. Так ведь можно, да?
Ади закрывает глаза… и не понимает, почему ничего не происходит. Он ведь должен был умереть — от Авады не защитит ни один шит, ни одно заклинание.
Рыжеволосый открывает глаза и видит, что пожиратель, который атаковал его, лежит мёртвый на земле. А на его груди, возле сердца, там где ещё дымилась рубашка от попавшего заклинания, маленькой отметиной остаётся шрам в виде молнии. Почти такой же, как на лбу у Гарри. Напоминание о том, что не только Поттер теперь «мальчик, который выжил».
Однако о том, что это было, и почему он не умер, Ади узнаёт уже позже — от Аники. И от одной мысли о том, что у неё могло не получиться это заклинание, что ее возлюбленный был бы мёртв, в глазах девушки появляются слёзы.
Но и Ади, и Александр, и Брэндон, и Макс — они все живы, с ними все в порядке, и это самое главное для Аники.
========== Epilogue ==========
Epilogue
Несколько лет спустя…
Бесследно Вторая магическая война пройти не могла - все понимали это. Так или иначе, в большей или меньшей степени, но она коснулась каждой семьи магической Британии. В тот день, когда Гарри Поттер победил Волдеморта раз и навсегда, все осознавали, что первое время будет трудно. И все же это было то, счастливое, новое начало, которое стоило всех усилий.
За эти несколько лет Аника, безусловно, изменилась, но все равно осталась самой собой. Теперь уже, правда, будучи в статусе правой руки Министра магии. Пусть она и не особо считала, что заслужила эту должность. Она ведь не героиня войны, не какая-нибудь выдающаяся личность, но… Сам Кингсли Брутствер объяснил ей, что ее силы и знания глупо растрачивать впустую. А в Шармбатоне все же ей дали отличную подготовку именно для подобной работы. Должность ей предложили сразу после того, как она окончила дополнительный год в Хогвартсе. Хоть она могла на него и не приезжать - ее обучение считалось официально оконченным после блестящей сдачи всех обязательных экзаменов в Шармбатоне. Но пропустить целый год в компании ее любимого и лучших друзей? О, нет, Аника бы на это не пошла.