Решив для себя, что если с Ярославом возникнут проблемы, то она сможет надавить на фаворита через его покровительниц Романовых, Констанция успокоилась. Вряд ли он сможет отказать своей императрице, если та прикажет своему подданному в оказании повышенного внимания Польской королеве. Ведь это такая малость в сравнении с будущим многомиллиардным бизнесом! Единственное, что её смущало — это реакция молодого Шонурова на нападение Катаржины. Если защитный огненный кокон можно было бы объяснить спрятанным на его теле артефактом (ну, как можно поверить, что в двадцать один год можно стать мастером и выдать мастерскую технику?), то как объяснить вспышку Императорского гнева, доступную архимагам? Королевский гнев, который мог выдать магистр, был на порядок слабее, а её и других магистров он пронял до печёнок! То-то Габсбургов выводили под ручки из-за стола, а бледная Урсула потом интересовалась, что это за молодой человек, из-за которого она чуть не описалась? Неужели, здесь и правда скрыта тайна происхождения Ярослава? Она слышала об этих сплетнях про Испанского принца, но не придавала значения. Но как тогда объяснить реакцию Исабель? Не понятно. Надо в этом обязательно разобраться!
Констанция вызвала к себе Главу дефензивы.
— Читай! — Елизавета порывисто положила на стол перед Екатериной одинокий лист бумаги. Было ясное летнее утро, и в открытое окно был виден Финский залив, по которому скользил одинокий парус. Императрица недавно встала и изволила чаёвничать в халате и тапочках.
— Что там? — лениво поинтересовалась Катерина. Сегодня ей приснился прекрасный сон, в котором у неё появился новый молодой-горячий, и она ещё пребывала под впечатлением. Всё-таки женское тело требует любви и ласки, а у неё уже полгода никого после отставки фаворита Дашкова.
— Отчет от баронессы Оффенберг, которую мы отправили в Польшу, — не смотря на расслабляющую обстановку Петродворца, Канцлер была в деловом брючном костюме. — Только что получила и сразу к тебе.
— И как прошёл банкет? — всё ещё находясь в благодушном, Катерина отпила из чашки, любуясь колыханием шторы от ласкового морского бриза, за которой скрылся белый парус.
— А ты прочти! — настояла Лизавета.
Старшая сестра взяла лист, и по мере прочтения её брови поползли вверх.
— Как это понимать? Она, что, перепила там на халяву?!? Фаворит Констанции, мастерская техника огненной стихии, Императорский гнев и на закуску заявление Исабель Третьей, что это её сын!!! — воскликнула Екатерина. — Это больше похоже на вымыслы Мухиной для её желтой газетёнки!
— Нет, это не выдумки, я получила подтверждение о произошедшем от завербованного польского придворного. Теперь всё сходится. Залесский, фаворит Грабовской — это и есть Шонуров!
— Как это??? Подожди, но у Залесского же есть стихия огня!
— Что подтверждает виденное баронессой на банкете, — кивнула Лизавета.
— Но откуда мастерская техника? Он же был новиком! А со стихией огня он — максимум ученик!
— Не знаю! Может, какой усилитель источника изобрели? Как-то же он выдал второй раз Императорский гнев. Ты же не хочешь предположить, что он теперь архимаг!?!
— Нет, конечно! Архимагинь всего десяток, включая нас с тобой. И никаких упоминаний о мужчинах-архимагах за всю историю! — Катерина помолчала, собираясь с мыслями. — А что слышно от этой твоей Джейн Бонд? У него же не было денег? Кажется, она должна была у него потребовать долг и соблазнить?
— После появления около Ярослава княжны Юсуповой он больше не выходит с ней на контакт. Деньги пообещал вернуть, когда наша агентесса дозвонилось до него на прошлой неделе.
— Значит, всё-таки, Юсуповы! — со злостью прошептала Екатерина. — А позвоню-ка я Арине, поговорим с ней по-родственному. Обменяемся, так сказать, информацией. Пусть обозначит свой интерес, чтобы нам друг другу на пятки в Польше не наступать на потеху дефензиве. Всё-таки одно дело делаем — заботимся о процветании империи, лишние конфликты никому не нужны.
Императрица взяла телефон и набрала номер. Через пять длинных гудков ей ответили.
— Арина, долгих лет! — по громкой связи поприветствовала собеседницу.