— Ну же, Бель, всё будет хорошо, зачем плакать?
Она отстранилась, и, отвернувшись к камину, стала промокать платком слёзы: — Это слёзы счастья. Прости, Ярик, это было для меня слишком неожиданно. Ты говорил об условиях, что ты хочешь? — она села обратно в кресло и отпила из кружки, которую опять наполнил заботливый помощник.
— Мне нужно время до признания тебя моим сыном, — я тоже перешёл на «ты», и переводчик даже не повёл бровью. — Я договорился об учёбе в Варшавском университете на магическом факультете. Бель, у меня ранг эмерита и куча Силы, но я знаю мало заклинаний. Чтобы быть по-настоящему сильным, мне нужно знать, как защитить себя и доверившихся мне людей.
— Это не проблема, — махнула рукой пришедшая в себя королева. От старой развалины не осталось и следа — передо мной опять сидела энергичная деятельная женщина. — Ты можешь начать обучение в Мадридском университете на таком же факультете уже с нового учебного года. Ведь ты будешь официально моим наследником!
— Бель, спасибо за приглашение на учёбу в твой университет, но, во-первых, я не знаю испанский, а по-польски уже разумею, во-вторых, я слишком много начал дел в Варшаве. Мне нужен минимум год, чтобы выучить испанский язык, завершить здесь дела и безболезненно подготовиться к переезду.
Она недовольно поджала губы, но согласилась: — Хорошо, но только год. Я не знаю, сколько мне осталось, а мне надо еще ввести тебя в курс дел. И я должна объявить о своём наследнике этим летом!
— Договорились, — скрепя сердце ответил я. Думал, побольше времени выбить до начала шумихи, но Исабель права — кто знает, когда придёт её час?
— Только давай на август планировать событие. Кстати, как ты это видишь технически?
— Никаких проблем, — она пожала плечами. — Я наводила о тебе справки, у тебя ведь только приёмный отец? Я тебе стану приёмной матерью!
— Эм-м-м, всё чудесатее и чудесатее, — пробормотал я. На вопросительный взгляд переводчика я махнул рукой, — это можно не переводить… Мне надо обсудить это с приёмным отцом. При всём уважении, он для меня дороже, чем ваш испанский народ.
— Да, я понимаю, семья — главное. Но он, вроде, серьёзно болен? Мне хотелось бы больше ясности в сроках, а люди не умеют обсуждать, находясь в коме.
— Бель, он уже в сознании, я перевёз его сюда и вылечил. Отец идёт на поправку. Думаю, сегодня всё и решим.
— Оу, ты ещё и лекарь! — удивилась испанка.
— Немного. Для сложных случаев всё-таки нужен опытный врач рядом… Да, чуть не забыл. Ещё у меня условие: ты никогда не настаиваешь о моей женитьбе. Все вопросы по поводу девушек и продолжению рода я решаю сам.
— Вообще-то я надеялась дать рекомендации, как можно усилить влияние в Европе через твою женитьбу. Есть на примете одна знатная невеста…
— Случаем, не Катаржина?
— Пф-ф-ф, нет! Эта польская потаскуха недостойна тебя! Другая принцесса.
— Бель, нет.
— Хорошо, мы позже вернёмся к этому вопросу, — послушно кивнула. — Сначала усыновление.
Ну-ну, вижу, матриархат слишком глубоко пустил корни в сознание испанки. Надо решать сейчас.
— Бель, никаких потом. Я. Сам. Решаю. Или разбегаемся.
Она поджала губы: — Мне очень хотелось бы увидеть внука или внучку…
— О, за этим дело не встанет, не переживай. Рожать можно и без женитьбы, — я вспомнил про беременность Кристины. Правда, она замужем за приёмным отцом, но об этом испанке точно знать не надо. Не сейчас.
— Ох уж эти современные нравы, — только покачала головой. — Хорошо, мой мальчик, договорились, но оставляю право за собой советовать. Ты ни черта не смыслишь в Европейских раскладах. Сейчас отдыхай, утром тебя отвезут, куда скажешь, в обед созвонимся по поводу встречи.
В Лазенках появился без лишнего шума и пыли в одиннадцать утра — меня доставил скромный автомобиль консульства прямо до ворот. Ажиотажа при встрече не случилось. Я ещё ночью скинул сообщения Мухиной и Юсуповой, что буду утром, поэтому в парке было спокойно, делегации встречающих из взволнованных девушек не было. В отличии от парка, на улице была движуха — около въезда собралась небольшая группа пшеков с пивом, самый активный что-то экспрессивно кричал в матюгальник, показывая рукой на Лазенки. Увидев меня, пшеки заволновались, и я скорее прошёл на свою территорию мимо усиленного наряда полиции.
— Чего это они? — спросил я Мухину, с профессиональным интересом в глазах отирающуюся у ворот. Она меня увидела и облегченно заулыбалась.