Кивнул с важным видом и отдал ключи от машины. В принципе, приехал, как и хотел — за десять минут до встречи. Рано приезжать — потом маяться в приёмной, позже приехать — признак неуважения. А пяти минут должно хватить дойти неспешным шагом до королевы и немного подождать. В зале ожидания были опять гвардейцы, смазливый новик-секретарь с военной выправкой и министр туризма, который только покосился на трость в моих руках.
— Добрый день, господин министр, — я коротко кивнул. Не надо проявлять фамильярность на виду у посторонних: неизвестно, чем это может аукнуться. Поэтому сохраняем официоз и улыбаемся. Войтех кивнул в ответ и сделал морду кирпичом — боится, чтобы окружающие не заподозрили его в связях со мной. Ровно в три секретарь открыл перед нами двери. Зашли. Ха! А я угадал с камзолом — королева тоже была в традиционном платье с вышивкой и короной, увешанная защитными артефактами. И корона была явно непростая — в ней выделялись светящиеся в магическом зрении камни со стихией разума.
Она сидела на возвышении на большом резном стуле, рядом стоял такой же пустой стул — ее супруг отсутствовал. Подле трона стояли две одаренные женщины в ранге мастеров, одетые также в нарядные платья — фрейлины с функциями охранниц, не иначе. И только министр был в деловом костюме, не выписываясь в интерьер. Он первым направился к королеве через тронный зал, я пошёл следом. Женщины с интересом на меня уставились. Еще бы, я и сам себе нравился! Когда я облачился в камзол и показался Мухиной перед отъездом, она сказала с восхищённым взглядом только одно: «Трепещу!»
Тем временем мы дошли до трона, я склонил голову в приветственном поклоне, а министр меня представил по-польски:
— Вот тот самый таинственный инвестор из России, пожелавший остаться неизвестным, — именно этот смысл я для себя перевёл.
Королева благосклонно кивнула и поприветствовала меня также на польском.
— Джень добры, Ваше Королевское Величество, прошу меня простить, не разумею по-польски. Только по-русски да по-ангельски.
— Ничего страшного, я говорю на русском языке, — с акцентом ответила она. — Как вас зовут, таинственный незнакомец?
— Я въехал на территорию королевства под именем Переслав Залесский, но мое настоящее имя — Ярослав, и я бы хотел сохранить инкогнито, — и улыбку, улыбку пошире. Сам помню, как в моем мире естественные улыбки красивых девушек убойно действовали на мужчин.
— О, я понимаю, — с улыбкой ответила венценосная собеседница. — Многие аристократы въезжают в соседние государства с секретными миссиями. Вы ведь дворянин?
— Да, Ваше Королевское Величество, дворянин.
— И вы сможете представиться полным именем, если я пообещаю сохранить вашу тайну?
— Так точно, Ваше Королевское Величество!
— Оставьте нас! — приказала она. Министр с разочарованием развернулся и потопал на выход, фрейлины вопросительно посмотрели на королеву. — Вы тоже!
Когда мы остались одни, она ободряюще улыбнулась:
— Ну же, вы, наконец, представитесь?
— Ваше Королевское Величество…
Она меня перебила с той же дружелюбной улыбкой: — Ярослав, я вам разрешаю обращаться ко мне Констанция.
— Как вам будет угодно, Констанция. Ярослав Шонуров к вашим услугам! — гаркнул я, сделав лихой вид и выпятив грудь колесом.
Королева поморщилась: — Ярослав, официальная часть закончилась, мы с вами уже общаемся приватно, можно говорить и потише. Вы — одаренный?
— Да, официально я новик с Силой разума.
— Одаренный, это очень хорошо, — она опять улыбнулась, а я почувствовал от неё исходящие эмоции предвкушения. — Так какое у вас ко мне предложение, Ярослав? Или это предложение от дома Романовых, которое вы уполномочены передать? И для чего все эти сложности?
Так, теперь надо отвечать очень осторожно, двигаясь вперёд по очень тонкому льду. Нельзя врать, чтобы потом не всплыла ложь. Попробую говорить полунамёками, путь она додумывает сама.
— Констанция, дело в том, что, эм-м-м, один род намерен поставлять некое сырье из России, которое, скажем так, после его переработки может быть интересно Евросоюзу. А поскольку Ваше королевство граничит с Российской империей, то это для нас самый удобный выход на рынок Европы. Сложности же связаны с внутренней политикой империи, ограничивающей официальные поставки стратегического сырья за рубеж.
— И это сырье — магические кристаллы?
Я неопределённо улыбнулся, не говоря ни да, ни нет.
— А с каких это пор официальная политика Российской империи расходится с желанием отдельного рода? Мы же говорим о роде Романовых?