— Ярослав, у нас такого нет, для связи только радио.
— Жаль. Давай своё радио.
Пилот включил рацию, которая сразу взорвалась воплями на великопольском: — Дирижабль авиакомпании «Иберия» ответьте полицейскому управлению Варшавы! Дирижабль…
— Броненосец «Потёмкин» слушает! — Я перебил какого-то пшека.
— Пся крев! Слушай сюда! Вы нарушили кучу правил и законов! Немедленно прекратить погрузку! Снизиться и принять полицейский наряд!
— Да иди ты в дупу! Я — княжич Российской империи Ярослав Шонуров! Какие основания для задержания? Я нахожусь на официально зафрахтованном борту над землёй, лично дарованной мне Польской королевой, забираю то, что принадлежит мне по праву! Если и буду говорить, то только с ней!
В ответ послышалось только растерянное молчание полицая, прерывая редким треском помех. Пусть думают, лишь бы не шмаляли, нам немного времени надо. Наконец рация ожила.
— Пан Шонуров, с вами говорит глава дефензивы Беата Дабковская, — из динамика зазвучал надменный женский голос. — Немедленно прекратить погрузку. Спускайтесь на землю и останетесь живы. В противном случае будете уничтожены, как враг польского королевства.
— Пани Беата, а в чём меня обвиняют? — я попытался тянуть время.
— Узнаете. Вам не выдержать моих атак фаерболами. Мне не хочется вас сбивать, но при неподчинении я это сделаю!
Выглянул на дорогу, на которой прибавилось машин с нарядными люстрами. Как на карнавал собрались. Около одной из них стояла одарённая в ранге мастера с рацией в руке и пристально смотрела на освещённый прожекторами дирижабль. Странная какая-то. Вся в сучках и корешках, не впечатлила.
— Я буду говорить только с Констанцией! — упрямо затянул старую песню.
— Ярослав, не дури. Сам ты, может, и выживешь, но погибнут твои люди! — она воззвала к моему разуму.
— Беата, я б тебя послал, да вижу — ты уже оттуда. Некогда мне с тобой лясы точить. Отбой!
— Молодой, глупый, самоуверенный мальчишка! — прошипела рация. — Знаешь, каким бы буйным не был бык, на банке пишется «тушёнка». Лови!
В руках у неё родился крупный фаербол размером с баскетбольный мяч, который она швырнула в нас. Я только успел растянуть Щит Бурбонов на весь дирижабль, как сгусток огня ударил в защиту и отразился, улетев в парк. Недалеко раздался сильный взрыв. Удивление на лице безопасницы было не разобрать, но я бы дорого заплатил за мгновенное фото с её портретом для своей коллекции. Впрочем, дефензива с удивлением быстро справилась, и в мою сторону полетели разноранговые фаерболы с каменными шипами и прочими сосульками. Даже обычные полицейские открыли огонь из табельного, решив повеселиться за компанию. На улице и в парке закипели разрывы — все прилёты отражались, разлетаясь в разные стороны, я рванул в зону разгрузки.
— Скоро ещё? — крикнул Эстебану, чувствуя, как резко стал мелеть мой океан Силы.
— Минута! Затем рубим якорь и можем лететь! — он стоял у лебёдки, контролируя подъём грузовой платформы.
— Хорошо! Софья! Когда скрыт можно включать⁈ — кричу артефакторше, сосредоточенно соединяющей какие-то проволочки.
— Две минуты, и можно запитывать, осталось последний мановод подключить в контур!
— Софочка, нет у нас двух минут! Минута, или нам зад поджарят! — подошёл поближе с целью помочь. Совершенно не был уверен, что у нас есть хотя бы минута. Сила уже плескалась на донышке — атакуемый заклинаниями Щит потреблял слишком много маны.
— Тогда тебе надо будет с двух рук запитывать, позже два конца соединю, — принялась объяснять, не отвлекаясь от скручивания проводов.
Лязгнула вставшая на место платформа.
— Погрузка окончена! Рублю трос! — Эстебан дёрнул рычаг аварийного сброса якоря, и нас сразу качнуло — дирижабль стал набирать высоту.
— Вот, держи скрутки обеими руками! — Соня протянула два пучка проводов. Ну, теперь я уверен, всё будет в порядке. Скрутки — это по-нашенски. Был бы педантичный немец, точно бы грохнулись, пока он заканчивает подсоединять, дублировать и изолировать. Главное на потом не оставить времянку — известно же, что они самые постоянные.
Щит уже работал на последних каплях Силы, которая была нужна для накачки артефакта Скрыта, и я перекрыл поток энергии. Схватился двумя руками за пучки мановодов, и моё тело выгнулось от высоковольтного разряда тока. Последней промелькнувшей мыслью поджариваемой электричеством бестолковки было: «Да ёб твою медь! Ну для кого техника безопасности пишется: не трогать оголённые провода?!? Попался, как двоечник на уроке труда! Сейчас точно собьют!»