Я выпучил глаза. О чем она вообще?!?
Соцзащита улыбнулась: — Что, память отшибло?
— Ну, как бы да. Отшибло. Я тебя не помню.
— Зато я очень хорошо запомнила, — в ее голосе послышались мстительные нотки. — Так вот, Ярик, я хочу тебя поздравить с твоим наступающим днем рождения, который будет через неделю. Поздравляю тебя с совершеннолетием. Тебе исполнится двадцать один год, и, по законам Российской Империи, ты будешь полностью дееспособен. Конкретно для тебя это означает, что через неделю тебе больше не будет выплачиваться пособие, и ты должен будешь освободить квартиру, предоставленную тебе Фондом помощи сиротам и обездоленным под покровительством Ее Императорского Величества Екатерины Третьей.
— А куда я пойду? Я же теперь инвалид!
— Меня это больше не интересует, — безразличным тоном сказала эта сука. — Наслаждайся последней неделей жизни в приличных условиях. Дальше тебя выпишут. Доберешься до квартиры сам, где в недельный срок соберешь свои манатки и свалишь. Ты просрал свой шанс на хорошую жизнь, мальчик. За свои ошибки надо платить.
Она замолчала, ожидая моей реакции. Ну что ж, видимо она ждет моего унижения, чтобы насладиться им. Пожалуй, я не дам ей такого удовольствия. Нацепляю на морду лица похер-фэйс.
— Спасибо, что помните о моем наступающем дне рождения, и за ваше поздравление, уважаемая Маргарита Сергеевна. Я рад, очень рад, — с идиотской улыбкой закончил я, удерживаясь чтобы не заржать. Это надо было видеть, с каким изумлением она выслушала мои слова благодарности. Впрочем, она быстро взяла себя в руки.
— Что ж, я вижу, мы поняли друг друга. Удачи, Яромир. Она тебе, явно, понадобится, — сказала соцзащита, поджав губы, и, не прощаясь, поцокала каблуками на выход.
Глава 4. История этого мира.
— Доктор, у меня член не стоит.
— А вы что, сюда трахаться пришли?
Следующее утро началось у меня с процедур. Татьяна сначала внутривенно покормила меня свежим раствором глюкозы и сменила утку, не забыв поддержать меня морально. Затем отвезла на кушетке с колесиками к врачу, которым оказалась та самая деловая девушка Лена, обсуждавшая с Татьяной мою внешность.
— Привет, Яромир. Меня зовут Елена, я — твой врач, буду делать тебе восстановительные процедуры, — легко представилась она, переходя сразу на ты. Невысокая спортивная девушка-блондинка. С симпатичным лицом, пухлыми губами и озорными глазами. На ногах легкие тапочки, одета в светло-зеленую униформу, состоящую из брюк, анарака и шапочки на голове. На пальце кольца нет. Красавицей не назовешь, но в ее взгляде что-то такое проскальзывает. Уверен, мужики ложатся перед ней штабелями.
— Очень приятно, Лена. Какой у меня красивый лечащий врач! Сам себе завидую, как мне повезло, — с улыбкой я начал плести кружева комплиментов.
Лена слегка покраснела и облизнула губы, — Ой, совсем засмущал скромную девушку. Ты и сам вполне ничего. Такой красавчик!
— Да толку-то от внешности, если буду калекой. Одна надежда на тебя! Ты меня вылечишь?
— Приложу все силы, можешь не сомневаться, — и неожиданно задорно подмигнула. Дальше начались процедуры: она начала водить руками, засветившимися зеленым светом над моей грудью, медленно спускаясь ниже. Внутри стало тепло и немного щекотно. Все изменилось, когда она дошла до поврежденного позвоночника. Осколки позвонков стали вставать на место, причиняя невыносимую боль. Я дернулся, из прокушенной губы потекла струйка крови.
Лена нахмурилась, свет вокруг ее ладоней поменялся с зеленого на синий, боль понемногу отступила. Махнула рукой, заживляя прокушенную губу и сказала: — Не могу сразу и лечить, и обезболивать. Мне еще учиться и учиться, чтобы одновременно использовать два потока. Придётся тебя зафиксировать, чтобы нормально закончить лечение.
Она споро зафиксировала мое туловище, пристегнув его вместе с руками к кушетке кожаными ремнями и продолжила лечение, чередуя болезненные ощущения и заморозку боли. Спустя полчаса Лена с довольным видом промокнула вспотевшее лицо: — Ну, вот, позвоночник восстановила, теперь погоняем кровь нижней части твоего тела, и на сегодня закончим.
Затем она сдернула с моих ног простынь и одним махом стянула с меня трусы. Я, хоть и прожил уже целую жизнь, но столь бесцеремонные действия врача заставили меня покраснеть. Видимо, все-таки мое молодое тело действует на меня. Я заметил, что на окружающих стал реагировать более эмоционально.