Эмигрантские истории
КРУГОМ НАШИ
Иду я однажды по одной из улиц маленького немецкого городка Кель. А тут перекрёсток, пешеходный переход, зелёный свет для проезжающих автомобилей горит. Несётся кабриолет с открытым верхом, в котором восседает весёлая компания молодых людей. Неожиданно с тротуара на переход сунулся под запрещающий сигнал светофора какой-то дед. Можно сказать, прямо под колёса сам полез.
От пронзительного визга тормозов содрогнулось небо. Рассеянный престарелый пешеход резво, как козёл, подскочил с испуга на месте и в сердцах вскрикнул:
- Мать твою!..
Да, так вот прямо по-русски и заматерился.
А тут женщина пожилая в этот самый момент мимо на велосипеде проезжала. От резкого вопля тормозов она чуть не свалилась со своего транспортного средства. Остановилась. Ну и от нахлынувшего избытка чувств набросилась на деда... тоже по-русски:
- Ах ты, хрен старый! И на каком месте у тебя глаза приделаны?..
Незадачливый участник движения стоял и в ответ только бестолково таращился округлившимися с перепуга очами.
Но это ещё не всё! Весёлая компания из кабриолета вдруг тоже обрушилась на несчастного недотёпу на русском:
- Морду бьют у нас таким идиотам...
А я шёл и думал:
- Ну вот! Будто на родине побывал. И так приятно стало на душе от столь привычной атмосферы, что прямо повеяло теплом родной сторонки.
ИНТЕРНАЦИОНАЛ
Несчастна та страна, где граждане только и смотрят как бы улизнуть за её пределы. И угораздило же меня родиться именно в таком отечестве. Наступил некий момент в жизни, когда и я, слабовольно поддавшись всеобщему порыву, оказался далеко от родимой сторонки - аж в Латинской Америке, в самом её южном конце - в Чили. Познания мои тогда о распростёршей передо мной свои жаркие объятия стране ограничивались лишь тем, что: там говорят по-испански, и ещё, там обитает злой дядька Пиночет, который ужасно не любит коммунистов. И всё!
Обрушившаяся на голову капиталистическая действительность очень скоро остудила мой восторженный пыл. Всякого насмотрелся перед тем, как на манер побитого пса, с поджатым хвостом, возвратился восвояси. Из тех незабываемо ярких впечатлений припоминаю один характерный для наших граждан случай.
Так вот, давно бытует в недрах наших народных масс поговорка: голь на выдумки хитра. Смысл её мне довелось постигать в полевых условиях суровой заморской действительности. То есть, оказавшись на чужбине, как и все эмигранты вынужден был прибегать к разным ухищрениям лишь бы заполучить заветное разрешение на легальное проживание в чужой стране. И каких только душещипательных легенд не сочиняли мои находчивые соотечественники, дабы разжалобить закоснелое сердце чиновника из министерства иностранных дел Чилийской республики: объявляли голодовку, выходили с плакатами к президентскому дворцу «Ла Монеда», называли себя политическими жертвами коммунистического режима, даже был один такой, который сдался полиции как советский разведчик...
Среди всей этой авантюристической братии оказались и те двое, о которых хочу сейчас поведать. Это были отец с сыном. Каким ветром их занесло в богом забытую страну Чили, врать не буду - не знаю. Только оказались там эти бедняги без денег и, к тому же, закончился срок действия выданной им въездной визы. Вернуться на родину они не могли - не на что было купить билеты. Работу без знания языка найти им тоже не удавалось. Так и болтались какое-то время неприкаянно среди обетованного заморского рая. Спали где придётся: в сквере на скамейке, в заброшенных зданиях или сараях, в картонных коробках. Питались, главным образом, выпрашивая на рынке у торговцев съестное либо прося подаяние на ступенях какой-нибудь католической иглесии. Измученные столь бесперспективным прозябанием, однажды решились несчастные на активные действия. Стали выражать протест действующей в индейской республике демократии. Нацепили на себя спереди и сзади плакаты, пристроились возле «Ла Монеды» в центре Сантьяго, и чинно так сидят - ждут результата от своих действий. Мимо карабинеры прохаживаются, посматривают подозрительно не исходит ли какой угрозы от протестующих, но не трогают - демократия ведь в стране.
Пообвыклись отец с сыном, как на работу стали ходить к президентской резиденции. На второй неделе пикетирования патрульные карабинеры здороваться начали с новыми постояльцами. Потом и совсем обнаглели пикетчики: лозунги принялись выкрикивать, позировать перед объективами посещающих дворец иностранцев.
Короче, препроводили сынка с папой в полицию и поместили в тюремной камере. Но и здесь наши неустрашимые соплеменники не растерялись, начали распевать всякие революционные песни. Особенно «Интернационал» вдохновлял их в борьбе с классовой несправедливостью.