— Берегите себя, — сказал он на прощание.
Я подошла к приемной. Угрюмая была зарыта бумагами, а телефоны не переставали звонить.
— Вас ожидают в кабинете 401, — сообщила я.
Она продолжала ковыряться в бумагах, даже не посмотрев на меня. А я всё стояла рядом, пока она не рассердилась.
— Хорошо, я слышала Вас. Что-то ещё? — спросила она, так и не подняв глаза.
— Да, — сказала я. — Огромное спасибо за помощь! Желаю приятного дня! — И во весь рот улыбнулась.
Она подняла голову и посмотрела на меня. Я помахала ей рукой, всё продолжая улыбаться.
Потом направилась к выходу, чувствуя на себе её растерянный взгляд.
Выйдя на улицу, я подошла к фургону с мороженным и купила мороженое в вафельном стаканчике. Села на скамейку рядом с маленьким фонтаном. Я ела мороженое, слушая весёлое щебетание птиц. Моменты… Которые мы не ценим, но которые — самое реальное, что есть в нашей жизни…
С нетерпением жду твоего письма,
Мия*
*Человек, подлежащий судебному преследованию
Медок, Крю Буржуа [3]
Мия, мой дорогой человек, подлежащий судебному преследованию,
я плакала, читая твоё письмо. И в то же время я рада. Хотя у тебя до сих пор нестабильная ситуация, это лучше, чем жить на нелегале. Поверь, всё будет хорошо. Я тоже помогу. Если тебе не разрешат вернуться в Англию, мы всегда можем что-то попробовать во Франции.
Себастьян пригласил меня к своим родителям, которые владеют винодельней в Медке. Я нервничала. Понравлюсь ли я им? И какое значение я должна придать тому факту, что он хочет познакомить меня с родителями.
На этот раз мы поехали не на мотоцикле, а на машине. Слава Богу, я смогла наодеть на себя платье. Я не против простой одежды. Но на такое мероприятие, как встреча с родителями, подобает одеть что-то красивое и элегантное.
— Надеюсь, родители тебя не шокируют, — предупредил меня Себастьян. — Особенно мать. Она — очень эксцентричная женщина.
— Не волнуйся. Я тоже немного эксцентричная, — засмеялась я.
Дорога в Медок заняла у нас почти полдня. Мы проезжали через Ланды, Гасконь, родину д’Артаньяна. Я увидела на карте несколько озёр, и мы попытались их найти, но заблудились. Мы остановились в приятном курортном городке с высокими соснами и широким песчаным пляжем.
Два сёрфера проходили мимо, и я с умоляющим, потерянным видом спросила:
— Я ищу озеро, но то, что вижу перед собой не очень похоже на озеро. Или это всё-таки озеро?
Сёрфер улыбнулся и, как бы утешая меня, сказал:
— Да, это большое озеро, которое достигает берегов Соединенных Штатов Америки.
Можешь представить мою глупость? Передо мной был Атлантический океан, который я приняла за озеро. Себастьян долго смеялся.
Когда мы подъезжали к одному из городков Медка, а именно к Леспар-Медку, перед нами были густые леса, и мы чуть не сбили оленя, перебегавшего дорогу прямо перед нашей машиной. Затем леса сменились виноградниками. Нам часто встречались высокие церкви с тонкими шпилями, а над церквями кружили чёрные вороны. Даже стало немного жутковато. Говорят, что некоторые вороны не потеряли связь с духами людей, живших в этих местах много веков назад. Возможно, эти чёрные вороны были свидетелями Великой французской революции.
Мы проезжали на своём пути много шато, помпезных, как дворцы королей. В Лангедоке винные поместья выглядят очень скромно в сравнении с регионом бордо. И тут мы остановились у одного из дворцов.
— Ты зарезервировал номер в отеле? — спросила я у Себастьяна.
— Можно сказать и так, — улыбнулся он.
Оказалось, что дворец, у которого мы остановились, — винное поместье его родителей. Можешь представить мой шок? Эксцентрично, как меня предупреждал Себастьян, но не до такой же степени! А рядом с поместьем — огромный сад в французском стиле, когда всё симметрично, аккуратно и немного скучновато в сравнении с английскими садами. А внутри шато всё так же великолепно, как и снаружи. Тридцать комнат, выглядящих так, будто попал в музей. Я и вообразить себе не могла, что его родители живут во дворце! Они не виноделы, другие люди занимаются виноделием для них.
У меня нет желания описывать родителей Себастьяна. Скажу только, что они были ко мне добры. Но я чувствовала себе не в своей тарелке. Не была самой собой — играла чужую роль и считала часы, пока уеду обратно в Монпелье.
Себастьян не почувствовал моего состояния. Он только сказал, что я понравилась его родителям. Сказал ли он из вежливости? Не знаю, и, если честно, плевать.
Наконец-то я вернулась в свою маленькую студию, где сижу и наслаждаюсь пирожным, которым меня угостила мадам Барбье.
Извини, что не смогла ничего написать о родителях Себастьяна. Я до сих пор не отошла от шока. Что думаешь? Есть ли у меня будущее с Себастьяном? Девушка-беженка, встретившая принца? Я не верю в сказку про Золушку, а ты?
[3] Крю Буржуа — известная винодельческая территория в области Медок, расположенная между городом Бордо и Атлантическим побережьем.
Часы пробили полночь…
Моя дорогая Анара,
Верю ли я в сказку про Золушку? Мне кажется, что мужчина, который знает, что делать с тыквой и простолюдинами вместо того, чтобы мечтать о золотой карете с прекрасной принцессой, — настоящий принц. Посчастливилось ли нам найти такого принца? Если нет, найдем ли мы его когда-нибудь? Можешь ли ты быть счастлива с Себастьяном несмотря на то, что у него есть дворец и возможность привилегированной жизни? Сможешь ли ты, несмотря на чувство, что это не твоё, всё-таки привыкнуть к жизни во дворце?
Не беспокойся о том, что ничего не написала о родителях Себастьяна. Очень скоро мне придется познакомиться с родителями Кита. Я пошла вместе с Китом на день рождения его лучшего друга, Майка. Кит уж очень хотел показать меня своим друзьям, так что я постаралась придать прежний блеск своей внешности, хотя на этот раз выглядела намного скромнее, чем прежде. Единственную одежду от дизайнера, которую я себе оставила — длинное шелковое платье медового цвета на бретельках. Простое, но очень стильное и элегантное. Лана вплела мои волосы с обеих сторон в косы, соединив их наверху головы и оставив несколько свободно спадающих игривых прядей. Я нанесла чёрную тушь и красную помаду и надела длинные, нитью спадающие серьги с маленькими брильянтами, похожими на вытянутое лицо инопланетянина. А может, это не инопланетянин, а робот? В общем, существо не от мира сего. Наверное, я сама никогда не смогу убежать от собственного инопланетянина, который живет внутри меня. Тем не менее, больше не желаю его прятать, а наоборот буду гордо показывать, но более утонченным способом. На моих ногах — сандалии со стразами из имитированных брильянтов и на небольших острых каблуках. Хотя моё платье было таким длинным, что сандалий почти не было видно. Лана сделала мне маникюр и педикюр, она в этом профессионал. Так что я снова выглядела на миллион. Нет, поправлю себя: я впервые почувствовала, что выгляжу на миллион. Моя работа моделью никогда не давала мне чувства собственного достоинства из-за ужасных людей, которые каждый раз напоминали мне о том, что я — просто вешалка для одежды. Я укутала себя в прекрасную изумрудную шаль из пашмины, которую как-то подарила мне Коко. Помню, как она вернулась из Индии, где купила несколько шалей с разными мотивами. Мне всегда хотелось носить изысканную шаль. Надев драгоценные для меня вещи, подаренные друзьями, я почувствовала себя как в непробиваемой кольчуге. Думаю, она мне необходима, чтобы снова показать себя на людях. Ведь наученная горьким опытом, я больше не желала обнажать свою душу.
Кит заехал за мной ровно в семь вечера. На нем дорогой костюм без галстука. Он выглядел привлекательно, хотя немного скучновато. Лана попрощалась с нами, и я заметила слезинку на краешке её глаза. Будто она была матерью, провожающей дочь на выпускной вечер. Представила себе, как она вытирает слезинку белоснежным платочком после того, как закрыла за нами дверь.