И Профессор с Густавом захлопнули за собой тяжелую банковскую дверь.
У Эмиля так колотилось сердце, что даже в ушах гудело. Сейчас все решится! Он вызвал из толпы Крумбигеля, Герольда, братьев Миттенцвай и еще нескольких мальчишек, а остальным приказал разойтись.
Ребята отошли от банка на несколько шагов, но не дальше. Ни при каких обстоятельствах они не могли пропустить финала этой истории.
Пони-Шапочка дала какому-то мальчику подержать свой велосипед и подошла к Эмилю.
- Я здесь, - сказала она. - Смотри, держись. Сейчас начнется главное. Ой, я, кажется, лопну от нетерпения! Лопну, как воздушный шарик.
- А я, думаешь, нет? - спросил Эмиль.
Глава четырнадцатая
БУЛАВКИ ТОЖЕ ПРИНОСЯТ ПОЛЬЗУ
Когда Густав и Профессор вошли в банк, господин в котелке стоял у окошечка, над которым было написано: "Прием и выдача вкладов", и с нетерпением ждал, чтобы им занялись. Кассир говорил по телефону.
Профессор стал рядом с вором и, как ищейка, следил за каждым его движением; Густав стоял за вором, а в руке, засунутой в карман, держал наготове клаксон.
Кассир, закончив разговор, подошел к окошечку и спросил Профессора, что ему угодно.
- Займитесь, пожалуйста, сперва этим господином, - сказал Профессор. Я за ним.
- Что вам угодно? - повторил свой вопрос кассир, обращаясь на этот раз к господину Грундайсу.
- Я попрошу вас разменять ассигнацию в сто марок на две по пятьдесят и дать мне серебра на сорок марок, - сказал вор, вынув из кармана и протягивая кассиру одну купюру в сто марок и две по двадцать.
Кассир взял все три протянутые ему купюры и подошел с ними к несгораемому шкафу.
- Минутку! - громко крикнул Профессор. - Эти деньги краденые!
- Что-о-о! -испуганно переспросил кассир и повернулся к окошечку.
Другие кассиры и служащие, сидевшие в соседних окошечках и что-то подсчитывавшие, бросили работу и повскакали со своих мест, словно их укусила змея.
- Деньги, которые у вас в руках, не принадлежат этому господину. Он украл их у моего друга, а сейчас хочет разменять, чтобы мы ничего не смогли доказать, - объяснял Профессор.
- Что за неслыханная дерзость! В жизни такого не видел! - возмутился господин Грундайс. - Извините меня, пожалуйста, - обернулся он к кассиру и влепил Профессору звонкую пощечину.
- От этого ты не перестанешь быть вором, - сказал Профессор и так двинул Грундайса головой в живот, что тот чуть не упал.
И вот тут Густав трижды ужасно громко загудел. Теперь уже все банковские служащие повскакали с мест и сгрудились у окошечек, а управляющий пулей вылетел из своего кабинета.
И тут, в довершение всего, в зал вбежали десять мальчишек с Эмилем во главе и окружили кольцом господина в котелке.
- Что случилось, черт побери? Эти мальчишки как с цепи сорвались! закричал управляющий.
- Эти хулиганы утверждают, будто я украл у одного из них те деньги, которые хотел только что разменять у вашего кассира, - объяснил господин Грундайс, дрожа от злости.
- Да, так оно и есть! - крикнул Эмиль и подскочил к окошечку. - Он украл у меня одну стомарковую ассигнацию и две по двадцать марок. Это случилось вчера, после обеда. В поезде, который ехал из Нойштадта в Берлин! Пока я спал.
- А ты можешь это доказать? - строго спросил кассир.
- Я в Берлине уже целую неделю, а вчера весь день, с утра до вечера, провел в городе, - заявил вор и вежливо улыбнулся.
- Как вам не стыдно лгать! - завопил Эмиль, чуть не плача от бешенства.
- А как ты докажешь, что этот господин тот самый, который ехал с тобой в поезде? - спросил управляющий.
- Да никак, конечно, - презрительно буркнул вор.
- Раз ты был с ним вдвоем в купе, значит, у тебя нет свидетелей, объяснил один из служащих. У друзей Эмиля сразу вытянулись лица.
- Есть, - закричал Эмиль, - у меня есть свидетель! Это фрау Якоб из Гросс-Грюнау. Она сидела вместе с нами в купе. А потом сошла. И еще велела мне передать от нее сердечный привет господину Курцхальцу у нас, в Нойштадте.
- Похоже, что вам без алиби не обойтись, - сказал управляющий вору. - А у вас есть алиби?
- Само собой разумеется, - заявил вор. - Я живу здесь неподалеку, в гостинице "Крейд".
- Со вчерашнего вечера, - уточнил Густав. - Я всю ночь проторчал в гостинице, переодетый в посыльного, так что бросьте заливать.
Служащие улыбнулись; их интерес к мальчикам заметно возрос.
- Пожалуй, нам придется до выяснения оставить эти деньги здесь, господин... - сказал управляющий и вырвал из блокнота листок бумаги, чтобы записать имя и адрес вора.
- Его фамилия Грундайс, - сказал Эмиль. Господин в котелке громко расхохотался.
- Вот видите, - сказал он, - здесь явно какое-то недоразумение. Моя фамилия Мюллер.
- Ой, как подло врет! В поезде он сказал, что его фамилия Грундайс! - в бешенстве закричал Эмиль.
- У вас есть документы? - спросил кассир.
- К сожалению, я их не захватил с собой, - ответил вор. - Но если вы подождете, я тут же сбегаю за ними в гостиницу.
- Он врет, врет! Это мои деньги, и он должен мне их вернуть! - кричал Эмиль.
- Допустим, что ты и прав, мой мальчик, но так просто такие вещи не решаются, - объяснил кассир. - Как ты докажешь, что это твои деньги? Может быть, ты помнишь номера?
- Конечно, нет, - сказал Эмиль. - Разве придет в голову, что тебя могут обокрасть? Мне их дала мама для бабушки, которая живет здесь, в Берлине, Шуманштрассе, дом пятнадцать.
- Может, на одной из бумажек был оторван уголок или ты запомнил еще какую-нибудь другую примету?
- Нет, я ничего такого не заметил.
- Господа, даю вам честное слово, это мои деньги. Не стану же я грабить детей! - воскликнул вор.
- Стой! - вдруг завопил Эмиль и даже подпрыгнул, так ему сразу стало легко. - Стой! В поезде я булавкой приколол конверт с деньгами к подкладке кармана. Значит, все три бумажки должны быть проколоты!
Кассир поднял ассигнации на свет. Все затаили дыхание. Вор отступил на шаг. Управляющий нервно барабанил пальцами по столу.