НУ, А ТЕПЕРЬ НАЧНпМ НАКОНЕЦ НАШ РАССКАЗ
Глава первая
ЭМИЛЬ ПОМОГАЕТ МЫТЬ ГОЛОВУ
- А ну-ка, - сказала фрау Тышбайн, - возьми этот кувшин с горячей водой.
Сама она взяла другой кувшин и синий флакон с шампунем и направилась из кухни в комнату. Эмиль схватил кувшин и поспешил за матерью.
В комнате, наклонившись над белым тазом, сидела женщина. Ее волосы были распущены и свисали, закрывая лицо, словно охапка нечесаной шерсти. Мама Эмиля полила эту белокурую копну шампунем и так энергично принялась тереть чужую голову, что сразу же взбилась пена.
- Не горячо? - спросила она.
- Терпеть можно, - ответила голова.
Ах, да ведь это жена булочника, фрау Вирт!
- Здравствуйте, фрау Вирт, - сказал Эмиль и поставил кувшин под туалетный столик.
- Тебе повезло, Эмиль, я слышала, ты едешь в Берлин, - раздалось из-под намыленных волос, и голос звучал так, словно говорившую окунули в сбитые сливки.
- Правда, сперва он не хотел ехать, - сказала мама, не переставая тереть голову фрау Вирт. - Ну, а чего мальчишке здесь зря болтаться во время каникул? В Берлине он никогда не был, а моя сестра Марта нас уже давно приглашает. Ее муж зарабатывает вполне прилично, он служит на почте. Я, конечно, ехать никак не могу. Под праздники у меня самая работа. Да он уже не маленький, сам доедет, а в Берлине на вокзале Фридрихштрассе его встретит бабушка. Она будет его ждать у цветочного киоска, чтобы с ним не разминуться.
- Берлин ему понравится. Детям там интересно. Мой муж ездил туда полтора года назад на соревнование по игре в кегли, и я с ним. Ну и сутолока! Там есть улицы, где ночью светлее, чем днем. А машин сколько!.. бубнила фрау Вирт из глубины таза.
- Заграничных машин много? - спросил Эмиль.
- А почем я знаю, - сказала фрау Вирт и чихнула, потому что мыльная пена попала ей в нос.
- Ну, а теперь пойди переоденься, да поживей, - поторопила его мама. Я все тебе приготовила. Выходной костюм лежит на кровати. Уже пора собираться в путь. Как только я причешу фрау Вирт, мы будем обедать.
- А какую надеть рубашку? - осведомился Эмиль.
- Все лежит на кровати. Носки смотри не порви. Да не забудь сперва как следует помыться. И вдень, пожалуйста, новые шнурки в ботинки. Ну, иди - и не возись, слышишь!
- Ага, - подтвердил Эмиль и исчез.
Когда с прической было покончено и фрау Вирт, с удовлетворением бросив взгляд в зеркало, наконец удалилась, мама открыла дверь в спальню и увидела, что Эмиль с несчастным видом мечется по комнате.
- Скажи мне, пожалуйста, кто выдумал все эти выходные костюмы?
- Не знаю, а что?
- Укажи мне на этого типа, и я его убью.
- Ах ты, бедняжка! Как мне тебе не посочувствовать? Другие ребята огорчаются, что у них нет приличного костюма, а ты... Но, конечно, у каждого свои заботы... Да, чтоб не забыть: обязательно попроси у тети Марты вечером плечики и аккуратно повесь на них костюм. А перед тем вычисти его как следует щеткой, слышишь? Смотри только, не забудь! Ну, а завтра, уж ладно, можешь снова влезть в твой любимый старый свитер. Как будто все? Чемодан твой я сложила, цветы для тети Марты в бумагу завернула. Деньги для бабушки я дам тебе в последнюю минуту. Что ж, давай обедать. Разрешите вас пригласить к столу, молодой человек!
Фрау Тышбайн обняла сына за плечи и повела его в кухню. К обеду были макароны с тертым сыром и ветчина. Эмиль уплетал за двоих и лишь изредка вопросительно поглядывал на маму, словно желая убедиться, не обижена ли она тем, что он ест с таким аппетитом, несмотря на предстоящую разлуку.
- Как только приедешь, сразу же напишешь открытку. Я ее положу в чемодан, прямо сверху.
- Слушаюсь, - сказал Эмиль и поспешно, стараясь не привлечь внимание мамы, смахнул со штанины макаронину. К счастью, мать ничего не заметила.
- Всем передай от меня привет. И смотри, не зевай там на улице. Берлин - это не Нойштадт. В воскресенье дядя Роберт поведет тебя в музей кайзера Фридриха. Так ты веди себя хорошо, чтобы потом не говорили, что здесь, в провинции, дети невоспитанны и не знают приличий.
- Все будет как надо, даю тебе честное слово, - пообещал Эмиль.
Пообедав, они вернулись в спальню. И тогда мама вынула из шкафа жестяную коробочку, в которой лежали деньги, и стала их считать. Потом она покачала головой и снова пересчитала.
- Кто приходил ко мне вчера? - спросила она.
- Фройляйн Томас и фрау Хомбург, - ответил Эмиль.
- Да, верно. Но все равно не сходится, - сокрушенно сказала мама и опять погрузилась в какие-то расчеты.
Она достала бумажку, на которой записывала, сколько кто заплатил, опять стала что-то высчитывать, и в конце концов объявила:
- Не хватает восьми марок.
- Да ведь сегодня утром приходил газовщик.
- Забыла! Тогда, увы, все сходится!
Мама далее свистнула с досады и вынула из жестяной коробочки три купюры.
- Послушай, Эмиль! -сказала она. - Вот тебе сто сорок марок. Смотри, три бумажки: одна стомарковая и две по двадцать. Сто двадцать марок ты отдашь бабушке и скажешь, чтобы она не сердилась, что я в тот месяц ничего ей не послала, иначе мне бы не свести концы с концами. Зато теперь ты сам привез ей деньги, и даже больше, чем обычно. И крепко поцелуй ее. Понял? У тебя останется двадцать марок. Когда придет время возвращаться домой, ты купишь себе билет на поезд. Это будет стоить около десяти марок. Точно я не знаю. А остальные деньги ты истратишь на то, чтобы платить за себя, когда вы будете куда-нибудь ходить. Да и вообще не мешает иметь в кармане две-три марки на всякий случай. Вот в этот конверт от письма тети Марты я вложу деньги. Смотри, не потеряй. Куда ты его спрячешь?
Мама положила три купюры в аккуратно вскрытый конверт, затем сложила его пополам и протянула Эмилю.
Эмиль подумал и сунул конверт с деньгами в правый внутренний карман, на самое дно. Потом для проверки похлопал по пиджаку в том месте, где был карман, и сказал уверенно:
- Теперь они никуда не денутся.
- Ты только никому в поезде не рассказывай, что везешь столько денег.
- Ну что ты, мамочка!
Эмиль был просто оскорблен, что мать может заподозрить его в такой глупости! Фрау Тышбайн положила несколько марок в свой кошелек и поставила жестяную коробочку назад, в шкаф. Затем она еще раз пробежала глазами письмо сестры, где было указано время отправления и прибытия поезда, которым Эмиль должен ехать в Берлин.