Едва начинает играть музыка, как она отправляет мне воздушный поцелуй и начинает танцевать. Всего лишь три минуты. Однако эти минуты тянутся так, будто целая вечность проходит. Мое сердце колотится в груди. Будто от выступления дочери очень многое зависит. Это же всего лишь конкурс, Господи...
Если я так реагирую на ее танец, то черт знает, что чувствует моя малышка.
Через пару часов объявляют победителей. Эмилия занимает второе место. Я прямо горжусь ею, плачу вместе с ней, когда на ее шее оказывается серебряная медаль.
Победители танцуют снова. Дочка как бабочка порхает.
Музыка останавливается. Эмилия наклоняется, затем выпрямляется и снова находит меня глазами. Однако ее взгляд устремляется куда-то в сторону. Она застывает и что-то шепчет. А я читаю по ее губам: «Папа».
Оборачиваюсь и чувствую, как в ушах начинает звенеть. Подлец! Я же тебя прикончу! Снова ты за свое, Бестужев!
Эмиль стоит у входной двери с огромным букетом цветов в руках. И широкими шагами направляется к сцене. Он выглядит таким счастливым, Господи... Как и моя дочка.
Глава 39
Я внимательно наблюдаю за тем, как Бестужев поздравляет дочь, целует ее в обе щеки и дарит свой подарок. Глаза Эмилии горят, как две звездочки в ночном небе. Она блестит от счастья.
Вытираю с лица влагу и сглатываю ком в горле, мысленно умоляя, чтобы никаких проблем впредь в нашей жизни не было. Сегодняшний день такой волшебный... Не хочу, чтобы он заканчивался.
Буквально через полчаса мы покидаем спорткомплекс. Понятия не имею, когда в последний раз была настолько счастлива. Отбросив лишние мысли в сторону, анализирую только данный момент.
Мы решаем поехать домой. Папочка с дороги, и он очень устал. Эмилия даже не спорит, хоть мы и планировали посидеть где-нибудь после соревнований, купить пару порций мороженого и весело провести время.
Да, все наши планы сорвались. И я ни капли не жалею об этом.
Оказавшись в особняке, Эмиль первым делом оглядывается.
— Будто что-то изменилось тут, — говорит он, хмуро разглядывая свой дом.
— Это тебе так кажется, — сразу отвечает дочка, улыбаясь настолько широко, что я и сама не могу сдержать улыбку.
— Ну ладно. Если вы так говорите, — вздыхает и останавливает взгляд на мне. А потом снова переводит его на дочку. — Эми, ты у меня умница. Обещаю, что завтра мы отметим твою победу. Сегодня я дико устал. Если вы не против... Я приму душ и сразу спать.
Спать, ага. Тогда почему ты так на меня смотришь, Бестужев? Пожираешь глазами...
— Родная, я горжусь тобой, — обняв дочку, целую ее в макушку. — Ты и сама сегодня устала. Иди, отдохни чуточку. Никаких уроков! Завтра воскресенье, — напоминаю. — И у папы выходной. Ты есть не хочешь?
— Это же круто! — звонко говорит Эмилия. — Обещайте, что завтра весь день проведем вместе! Пап, в первую очередь ты! Никакой работы!
— Обещаю, — Эмиль издает хриплый смешок. — А теперь голодные в кухню, усталые в спальню. Я выбираю второе.
Бестужев встает и приближается к дочери. Целует ее в макушку, затем прижимает к себе.
— Папуль, спасибо, что успел!
— Я очень старался.
— Надо было предупредить, — ворчу я недовольно.
— Нет, не надо было. Если бы я был уверен, что успею... Все равно не сказал бы, Арина. Потому что никакой сюрприз в таком случае я устроить не смог бы.
— Ну ладно, — сдаюсь. — Главное, что успел. И обрадовал своих девочек.
— А как я рад... Вы даже не представляете. Ладно, все, я к себе. Душ приму. Чувствую себя выжатым как лимон.
Эмиль заглядывает в глаза дочери. Потрепав ее по волосам и оставив на щеках очередной поцелуй, направляется к лестнице и поднимается в нашу спальню. Мы же с дочкой моем руки, направляемся в кухню.
Аппетита у меня нет. Все мои мысли заняты Эмилем, и мне не терпится подняться в комнату, обнять его крепко. Поцеловать.
Накормив дочь, вместе с ней иду в ее комнату. Она принимает душ, я высушиваю ее волосы и только после того, как она засыпает, а засыпает дочь моментально, едва голова оказывается на подушке, выхожу из спальни дочери и иду в нашу.
Эмиль не спит. Он увлечен своим компьютером. Сидит на диване в одних спортивных штанах и щелкает клавиатурой.
Облизнув пересохшие губы, я прохожу мимо — прямо в ванную. На ходу стягиваю с себя одежду. Успеваю лишь включить воду, затем чувствую хватку на запястье. И в следущий момент я оказываюсь прижата к твердой груди любимого мужчины.
— Думаешь, не заметил? Разве не знаешь, насколько ты мне важна, Волчонок? Я подыхал без тебя.
— Ага, верю, — коснувшись губами его подбородка, слегка прикусываю кожу. — Поэтому столько времени не мог решить свои дела?
Эмиль втягивает носом воздух, утыкается мне в шею. Молчит. Зато его руки изучают мое тело. Пальцы скользят по позвоночнику. До самого затылка.
— Если бы все было так просто... Я бы прилетел раньше, Арина. Но ни черта не получалось. Скорее всего, наоборот, все усложнилось. Но мне, честно говоря, уже похрен. Отчетливо понял, что без вас мне нет счастья. Сделал выводы. Никто не сможет лезть к нам.
— Снова твоя загадочная речь, — усмехаюсь, обнимая шею Эмиля обеими руками. Делаю шаг в сторону, тяну за собой Бестужева. Мы оказываемся под струями теплой воды. — Когда же ты будешь откровенно рассказывать, что творится в твоей прекрасной голове?
— Завтра. Обязательно все узнаешь, каждую деталь. Но сейчас я безумно хочу тебя. Соскучился.
— Я тоже соскучилась, Эмиль, — шепнув, прижимаюсь к его губам.
Вода течет, смывая с меня всю усталость. А Эмиль ласкает тело руками, лицо — губами и при этом говорит такие нежные слова, от которых разум начинает туманиться. Мне так приятно... Так хорошо с ним.
Бестужев прижимается ко мне плотнее. Положив руки на его грудь, чувствую сердцебиение. Он дышит мне в рот, смотрит в глаза не отрываясь.
Мне очень хочется сказать ему, что я нашла колечко, которое он спрятал в шкафу. Но я прикусываю язык, наслаждаясь моментом. Рано или поздно он сам отдаст мне свой подарочек, сделает самой счастливой женщиной на свете. Я в этом ни капли не сомневаюсь. А сейчас действительно пора брать инициативу в свои руки.
Пока губы Эмиля изучают мою шею, я впиваюсь пальцами в его затылок. Потом зарываюсь пальцами в его волосы и слегка тяну их назад. Знаю я, как Эмиля это бесит. И в такие моменты он превращается в зверя. Так пусть уже прекращает играть со мной.
Его твердое, огромное и горячее «желание» упирается мне в живот.
Слишком грубый поцелуй. Горячий и наглый. Заставляющий разум отключиться.
Эмиль раздвигает мои губы, проникает внутрь, его язык сплетается с моим. Я окончательно теряю здравый рассудок, когда он, подхватив меня под попу, поднимает и... Насаживает на себя. Вжимается в мои бедра, заполняет собой. Прикрываю глаза, чувствуя, как по телу пробегают мурашки. Кожу покалывает.