Клетки с мароками оставили на улице, чтобы их засыпало снегом, под которым они проспят все время Льда, не нуждаясь в корме и воде, а у охотников на столе всегда будет свежее мясо.
Райн взял с собой свидетелем Дирка, который сочувствовал ему как брату, и отправился прямо к старейшинам в Судебный дом. Это было необходимо, иначе они получат иную версию случая в горах. Пока он сделал все как надо: ему удалось ускользнуть от отряда эмирими, заполучить неожиданную добычу и доставить ее в поселок. Да и Март с детьми целы… Ну а то, что оставил врагов в живых… в этом он как-нибудь оправдается!
Запах жарившихся на вертеле мароков заставил его сглотнуть слюну. Он кожей почувствовал жар от углей многочисленных костров. Оглядывая заготовленную добычу, Райн энергично шагал мимо огнищ, на которых женщины готовили сегодняшний улов. Они суетились, пытаясь накормить детей и охотников горячим мясом, с которого в угли капал вкуснейший жир.
Когда еще лэрам удастся поесть так плотно и сытно?! В племени царило радостное оживление, хотя женщинам еще предстояло обработать часть добычи, чтобы ее хватило надолго, но это были приятные хлопоты!
Райн загрустил. Ему было досадно, что сейчас придется пообещать старейшинам, что он обязательно убьет ту честную учительницу. Почему-то делать это ему совсем не хотелось, но, конечно, говорить об этом Райн не станет. В случаях, когда приходилось отвечать перед Советом за свои решения, он надеялся на Влера.
Два дяди Райна – Влер и Осен – входили в Совет старейшин, который состоял из девяти опытных воинов. Они и решали все вопросы войны и мира в племени.
Между старейшинами никогда не было согласия, скорее наоборот, шли постоянные споры и цвели пышным цветом интриги, но явно это никогда не проявлялось. Все в племени искренне считали, что старейшины – единомышленники, только и пекущиеся о благе горных охотников. Райн, как опытный воин, однако, сразу подмечал несогласие между членами Совета: чуть сильнее поджатые губы, чуть больше, чем обычно, ощерившиеся клыки, раздраженный прищур глаз.
Правление старейшины осуществляли по очереди, каждый по месяцу. Мелкие проблемы решал старейшина месяца, он же вел все допросы и сам разбирался в личных спорах. Сейчас был черед Тутана, высокого гордого лэра, испытывающего непримиримую ненависть к врагам и слабостям соплеменников. Впрочем, серьезные решения принимали сообща, и тогда уже главенствовал Зирн – самый старый охотник, живший еще до начала тысячелетней войны.
Тутан уже был извещен о происшествии. Он ждал их. Кроме него в Судебном доме не было ни одного старейшины. Вероятно, потому, что всем было ясно, что дело не стоит выеденного яйца. Но сейчас у власти Тутан, отец Крафа, а он не из тех, кто простит Райну живых врагов.
Райн с тоской посмотрел на небо… снежных облаков не видно. Да и ветер, вроде поднявшись, быстро утих, позволив надеяться, что на какое-то время непогода откладывается.
– Райн, ты нарушил все законы. Это слишком уж смахивает на предательство! Трусливое предательство! – Холод негодования в словах высокого лэра резал слух боевого командира, понуждая ощериться и ответить.
Но Райн тем не менее спокойно пояснил:
– Время Льда начнется со дня на день, а запасов, чтобы перенести его без потерь, пока недостаточно.
Тутан резко вскинул руку:
– Я знаю, что ты скажешь, но оправдаться может каждый! Ты должен отомстить! Нельзя оставлять врагов с ощущением, что из-за мароков мы готовы терпеть от них унижение!
Райн знал заранее, чего от него потребуют, поэтому не стал спорить или объясняться. Поклонившись, он сухо пообещал:
– Я исправлю все недостатки и уничтожу врага, которого пощадил ради жизни во время Льда.
– Иди, воин… Не забудь свои слова! – высокопарно произнес старейшина.
Райн поклонился и, развернувшись, вышел из Судебного дома. За ним молча последовал Дирк.
– Ты легко отделался! – засмеялся младший брат, зная скверный нрав Тутана, заносчивого до глупости.
– Да… легко, – сказал Райн с отвращением, повернув к себе.
Необходимость убить учительницу, пусть даже врага, вызывала в нем сильное отторжение. Это было странно и даже возмутительно, но врать себе Райн считал злом еще худшим. Хорошо, что ее в бою не будет! Хотя кто знает? Эмирими осталось мало, и, по разговорам, у них воюют все. Но тут Райн припомнил, что уже не раз мельком видел ее. Правда, маги предпочитают бить исподтишка, не вступая в прямой бой, так что, возможно, он ее с кем-то перепутал. Лэр быстро шагал по Стойбищу, наблюдая, как воины под руководством старейшины Берима возводят еще одно заграждение из камней и песка. Стена вокруг Стойбища росла, но защиты и спокойствия не прибавлялось.