Только я одна видела, что лицо ее было залито слезами. Рори даже не вышел попрощаться с ними. На дрожащих ногах я вошла в студию.
- Рори, - сказала я, - нам необходимо объясниться.
- Мне нечего объяснять.
Я сознавала, что опьянение дошло у него до такой стадии, что в любую минуту он мог впасть в бешенство, но мне уже было все равно.
- Что у вас с Мариной? Почему она здесь крутится с самого нашего приезда? Ведь это она прислала венок, да? И это ей ты звонил в нашу первую брачную ночь? Я хочу знать, что происходит.
- Ничего. Мы вместе росли, вот и все. В любом случае, ты сама ее пригласила. А теперь убирайся. - Он оттолкнул меня. - Этой ночью я буду спать один, и не вздумай приползти ко мне в постель.
Глава 11
Я всю ночь не сомкнула глаз. Я лежала, дрожа, обхватив массивную тушу Вальтера Скотта, кидаясь мысленно из одной крайности в другую. На рассвете я решила рассуждать логически. У Рори с Мариной был, вероятно, детский роман, и он был раздосадован, когда она вышла за Хэмиша. Но женился-то все-таки на мне.
Утром я встала, умылась и мужественно старалась бороться с похмельем.
Что могло бы доставить Рори наибольшее удовольствие? Я решила убраться в студии.
Рори появился в полдень. Вид у него был ужасный. Он мучился тяжким похмельем, но в руке у него уже был стакан, он уже начинал приходить в себя. Я стояла на лестнице с тряпкой.
- Привет, милый, - сказала я бодро.
- Что ты делаешь?
- Вытираю пыль.
- Какого черта ты не предоставишь это миссис Мэкки? Ты только свалку устроишь.
- Прошу тебя, не будем ссориться. Прости мне все, что я наговорила вчера. Я этого не хотела. Еще одну такую ночь я не переживу.
- Ты всегда можешь уйти.
- Я не хочу уходить. Я люблю тебя.
Лицо его смягчилось.
- Правда? Тогда слезай с этой дурацкой лестницы. - Он протянул ко мне руки и обхватил за лодыжки.
- Я только вытру эту последнюю папку.
- Положи ее на место. - Голос его внезапно стал ледяным. Ошарашенная, я покачнулась на лестнице.
- Положи, тебе говорят.
От испуга я выпустила папку из рук, и она упала на пол. Я спрыгнула с лестницы и, опустившись на колени, хотела ее поднять.
Рори дотянулся до нее одновременно со мной. Его рука клещами сжала мне кисть.
- Ты что, Рори?! Больно же!
- Брось, - зарычал он, но было уже поздно.
Из папки высыпались изумительные рисунки. Обнаженная натурщица с таинственной, призывной улыбкой - с листов на меня смотрела Марина.
Мы оба уставились на рисунки, разбросанные у наших ног. Марина, с ее яркой красотой, казалось, издевалась надо мной.
- Итак? - сказала я.
- Ты сама виновата. Я говорил тебе - не трогай эту папку.
- Отличные рисунки. Очень похоже, - сказала я медленно, стараясь прийти в себя и скрыть дрожь в голосе. - Уверена, они сделаны с натуры.
- Ну еще бы. Прошлым летом мне была нужна обнаженная натура, а на нашем острове мало найдется людей, готовых раздеться. Едва ли можно было ожидать, что Бастер или Хэмиш стали бы часами сидеть нагишом. Во всяком случае, я тебе уже говорил: все, что было до нашей свадьбы, тебя не касается.
- И то, что будет после, тоже, - сказала я с горечью.
Рори допил свой стакан и налил еще.
- Рори, - начала я осторожно, - это очень важно. Ты любишь меня хоть сколько-нибудь?
У него сделался скучающий вид.
- Все зависит оттого, что ты называешь любовью.
Как я могла объяснить ему, что я никогда не видела мужчины красивее его, что у меня язык прилипал к гортани от одного вида его широких плеч, что весь день я умирала от желания.
- Неужели ты не можешь постараться быть со мной поласковее?
- Зачем? - спросил он вполне серьезно.
- Зачем ты тогда на мне женился?
Он посмотрел на меня задумчиво.
- Я сам себе иногда задаю этот вопрос.
Я ахнула. Боже, как он мог жестоко ранигь.
- Что же нам делать? - спросила я.
- Делать? Что делать? - взорвался он. - Дай мне возможность работать, мне этого довольно.
- А мне нет! - заорала я, кидаясь к двери.
- Ты куда? - спросил он.
- Вон отсюда.
- Ради Бога, возвращайся в более мирном настроении.
Наша семейная жизнь катилась под откос. Чему немало способствовал дождь, зарядивший на следующий день. Рори проводил все время в работе, а я в уединении, то пытаясь вернуть его любовь, то впадая в тоску.
Наверно, я сама тоже была не сахар, постоянно жалуясь на погоду и на скуку. Сначала я старалась сдерживаться, потом перестала стараться, потом убедилась, что больше не могу. Вульгарная, сварливая, мелочная личность это была я - Эмили.
Он меня достал и тем, что от меня мало толку в постели. Я выписала из Лондона невероятно сексуальную черную ночную рубашку и книжку о том, как раздеваться перед собственным мужем. Там говорилось, что нужно размахивать лифчиком и одним движением руки спускать трусики.
Однажды вечером я попробовала эти приемы на Рори, но он только приподнял брови и осведомился, не перебрала ли я джина. Неделя шла за неделей, а он до меня и пальцем не дотрагивался. Я была в отчаянии и все время плакала, когда он уходил. Я твердила себе, что, когда у него наберется достаточно материала для выставки, мы снова станем как пара голубков, но мне самой в это плохо верилось.
За это время я ужасно разбаловала Вальтера Скотта. Рори был убежденным сторонником той точки зрения, что с собаками следует обращаться как с собаками и в дом не пускать. Я его пускала, кормила в неурочные часы и ласкала - я нуждалась в союзниках. Постепенно Вальтер завладел домом. Сначала он спал на кухне, потом передвинулся к подножию лестницы, потом на площадку перед нашей спальней. На рассвете он пробирался в комнату и пытался влезть на кровать. Рори, у которого сон был легкий, просыпался и выбрасывал его.
- Вальтер Скотт переживает, потому что он у нас один, - любил повторять он.
- Он находит утешение в нашем обществе, - сказала я.
- Скорее в обжорстве, - заметил Рори.
Глава 12
В ноябре, позже, чем ожидалось, прибыли наконец Коко и Бастер.
Бастер посадил свой новый самолет с опасностью для жизни на лужайке возле замка, насмерть перепугав местных жителей и овец, чуть не утопив в море себя, трех лабрадоров, ящики с оружием и удочками и несколько тонн чемоданов с вещами.
- Жаль, - сказал Рори. - Ну ничего, впереди еще много возможностей. Раньше он приезжал поездом с Юстонского вокзала и выгуливал собак на платформе, пока поезд бесконечно стоял в Кру.
Коко была в превосходной форме и увлекла нас с Рори в вихрь веселья и встреч с самыми разными людьми на острове и на материке. Мне стоило колоссального напряжения создавать видимость безмятежного счастья.
Через несколько дней Марина и Хэмиш решили отдать долг и, в свою очередь, пригласили нас на ужин. С изумлением и раздражением я обнаружила, что Марина отлично готовит и отделала огромный дом Хэмиша с такой причудливой элегантностью, какая мне и не снилась.
Я уверена, что серый шелк стен в гостиной и бежевого цвета портьеры были специально выбраны, чтобы оттенять ее внешность.
- Какая прелесть, - сказала я с завистью. - Вы прямо-таки профессиональный дизайнер интерьера.
- Не то что некоторые, - добавил Рори.
Пытаясь придать нашей спальне более романтический вид, я начала красить стены, но мне это быстро надоело, и я бросила все на середине. Да и цвет оказался убийственным. Образец выглядел очень привлекательно, но на стенах он приобрел грязно-розовый оттенок.
В этот вечер я еще и разоделась не к месту. Пытаясь соперничать с Мариной, я надела прозрачную блузу и длинную юбку. Марина, разумеется, была в джинсах.