Вмещение Божества в высшей мере зависит от простоты нашего сердца, чистоты бдения, от усердия в занятиях, самоуничижения и опустошения себя ради приятия Бога. В этом заключается великое таинство свободы человека, свободы, на которую Бог ни в коем случае не посягает силой. Именно поэтому я говорю, насколько мы можем вместить Бога.
Кроме того, мы принимаем Дары от Бога за свои скорби. Бог видит, сколько каждый из нас вынес скорбей ради праздника. Христос пошел на страдания за людей. Поэтому лишь тот, кто претерпевает страдания в своей жизни, может понять Его муки и стать причастным им. Ибо Господь оставил нам пример (1 Петр. 2, 21) того, как следует переносить испытания, Сам пройдя через поношение, оклеветание и распятие. Следовательно, мы настолько вмещаем Бога, насколько поболели и преклонили колени в этой жизни, насколько действительно наша жизнь стала неким непрерывным плачем, и по человеческим понятиям чем–то ужасным, неким мучением, столь сильным, что она рассматривается как «дезертирство» из этой жизни, как самопрезрение, самоуничижение.
Далее дары нам даются от Бога по любви нашего глубинного «я». То, как мы терпим скорби, лучше всего свидетельствует о том, имеем мы истинную любовь или нет. Любовь есть непрестанное восхождение души к небесному Богу путем страданий. Ее успокоение лишь в одном — в наслаждении любовью, пришествием и славой Господа, в венчании Ему и единению с Ним. Любовь Бога есть следствие встречи человека с Богом.
Приближаясь к Богу, мы все сильнее и сильнее любим Его любовью, бесстрастной, безграничной, конец которой будет в жизни иной. Полюбив Бога, мы чувствуем, что вся вселенная с ее благами уже не удовлетворяет нас, и это неудовлетворение мы выражаем, простирая самих себя к Богу так, чтобы Он стал пределом нашей любви. Наша любовь к Богу пропорциональна, как мы уже говорили, нашему плачу, пропорциональна тому, насколько мы непостижимо в нашем помышлении (сознательно и только у этого страдающего, любящего человека) становимся ничем внутри этой беспредельности Бога и в нашей попытке овладеть Им.
Любовь человека к Богу есть союз истинный, ибо зиждется на познании Бога. Познание Бога происходит через приобщение Святых таин и возделывание Господом нашего бытия. Следовательно, насколько будет замешано наше бытие на Боге, настолько мы Его и полюбим. И насколько мы Его полюбим, настолько нам и будет дано.
Следовательно, чем ревностнее мы готовились к принятию Бога, страдали, любили, плакали в скорбях, тем более мы вместили Бога. Очевидно, что все это мы разглядим более отчетливо скрытое за улыбкой, неподдельной радостью и всей жизнью человека, который свидетельствует о Боге своим мирным душевным состоянием, своею истинностью, уверенного в том, что все есть Бог.
Давайте посмотрим на слово «сейчас», которое используется для определения времени, но в действительности обозначает нечто несуществующее. Лишь только ты произносишь его, оно уже ушло в прошлое, исчезло. Это «сейчас» упоминается и в Священном Писании: каждый день, доколе можно говорить: «ныне» (1 Евр. 3, 13). Так сказано, потому что никому не дано измерить временные пределы его жизни от сих и до сих.
Жизнь человека — это либо его приближение к Богу, либо удаление от Него. Путь каждого из нас ко Господу знает один только Бог. А для нас это не что иное, как след, который Дух Святой запечатлевает на нашей душе, живя между нами и дыша внутри нас.
Как же нам суметь это время, отпущенное вневременным Богом, Его хождение в нас, прикосновение к нашему бытию Духа Святого и Его возделывание наших душ, прожить истинно? И по произросшим плодам засечь тот лишенный категории времени миг жизненного пути, где каждый из нас в данный момент, сейчас, находится по отношению ко Христу?
Для большей ясности я назову вам некоторые приметы — свидетельства того, что в нас живет Бог, объясню, как вмещение, принятие в себя Бога можно увидеть на примере жизни человека, не духовной, а повседневной. Как Святой Дух проявляется в нас, и как мы Его отражаем? Когда мы можем сказать, что действительно приняли Святого Духа? Или, быть может, на протяжении всей жизни необходимо задаваться вопросом — а приняли ли мы Духа Святого на самом деле или нет?
Бывает так, что проходят годы, а человек, который ходит в Церковь, обнаруживает, что он Духа Святого не стяжал. И это страшно, и это правда. Поэтому мне хочется сказать вам, как можно распознать действие Святого Духа в человеке.
Я назову всего три–четыре не глубоких, не духовных, но самых простых и между собой взаимосвязанных внешних признака. Мне кажется, лучше всего для этого воспользоваться словами из Священного Писания.
***
Первое проявление жизни Святого Духа в человеке зовется радованием сердца. Что такое радование сердца? Иное именование для мирских радости, счастья, торжества. Это торжество, подобное торжеству первенцев (см.: Евр. 12, 23). Под выражением «радование сердца» мы разумеем дух человека, устремленный к Богу, осязающий Его прикосновение к себе и от этого обрадованный и находящийся в постоянном общении с Господом.
Радование сердца — это ощущение близости Бога и исполненное доверия всецелое предание Ему самого себя. Эта величественное чувство покоя и отдыха, уверенность в том, что Бог там, где мое «я», рядом с Ним.
Радование сердца есть не что иное, как человек, осознавший, что Бог не оставляет его ни на долю секунды. Радование сердца — это глубочайший опыт человека, каждый миг своей жизни пребывающего с Богом. Об этом сказал Давид Псалмопевец: яко Господне есть заступление, и Святаго Израилева Царя нашего (Пс. 88, 19).
Под заступлением он разумеет не то, что Бог помогает нам, но то, что Он здесь, рядом, вместе с нами. Показательно, какое место в этом псаломском стихе Давид отводит себе. Он помещает себя перед Богом, в Церкви, в сокровенных местах Бога.
Бог — Царь не только над ним, но и над Израилем, и над всеми нами. Зная, что Бог — его Царь, человек чувствует себя уверенно и безопасно, ибо в Теле Христовом он живет уже не собственной уверенностью, но уверенностью Церкви. Не своей радостью, но радостью Церкви. Не своей вечностью, но вечностью Церкви. Он тот, кто он есть, но и в то же время составляет единое целое с Церковью. Он пребывает в Небесном Израиле вместе с Царем славы Христом. Иначе нельзя истолковать слова «и Святаго Израилева Царя нашего».
Вдумайтесь в этот дивный стих. Господь вместе со мной. Он здесь. Почему? Потому что здесь Израиль. А там, где Израиль, там и Царь, наш Царь. Это наша гордость, честь, уверенность! Умереть, исчезнуть, ибо велика моя уверенность в том, что смерти не существует. Смерти нет, и нет расставания в Израиле, в Царе, в Боге.
Радование сердца, разломившего себя, чтобы вместить величие Бога. Человек, живущий жизнью Церкви, которую врата ада не одолеют (Мф. 16, 18), и пребывающий под сенью ее величия, ощущает завершенность своего бытия, самовыражения, познания своего внутреннего «я». Ибо именно церковное сознание являет христианину его подлинное существо. Ощущение уверенности, проистекающее из единения человека с Богом, неподвластно волнениям, тревогам, печали. Все для него как волны, которые проходят, не касаясь его. Он подобен берегу, остающемуся непричастным к накатам морских волн, удары которых он бесстрашно принимает, потому что повредить ему не могут. В ритмическом движении волн ему представляется непрестанное напоминание о следующих одна за одной волнах Святого Духа, накатывающих на человека.
Скорби показывают нам Того, Кто превыше скорбей. Радости, а ведь и они подобны волнам, являют Того, Кто есть Начальник над радостью, и все на земле свидетельствует нам о Боге. Радуется сердце. Ведь что бы ни случилось, что бы ни произошло с человеком, повсюду и во всем ему открывается Господь Царь Израилев. Все для него становится причикной, чтеобы еще и еще раз найти и открыть Бога.
Радость сердца, дарованная Богом человеку, никогда не покидает его. Потеря радости есть не что иное, как самовольное отстранение человека от Бога, когда наше собственное «я» оживляется, а Божественное в нас теряется. Это происходит по попущению Бога. Это мучительное испытание дано нам в воспоминание о потерянном рае, рае радости. Достаточно одного–единственного греха, чтобы этого рая лишиться и оказаться в муке, потерять эту радость. Поэтому повторю снова и снова — радуется сердце, восклицая: воздаждь ми радость спасения Твоего (Пс. 50, 14).