Я кружу языком по клитору. Облизываю его и посасываю. Эмилия запускает пальцы в мои волосы. Громко и протяжно стонет. Медленно ввожу палец в ее влажное для меня естество. Именно так, как и рисовал в своем воображении. Вот только реальность гораздо круче. Разгоряченная, чертовски тугая и безумно влажная.
А ее вкус подобен спелому сочному персику.
Чтобы усилить ее ощущения, осторожно добавляю второй палец. Вначале вхожу очень медленно и плавно, но затем увеличиваю темп, двигая ими все быстрее и быстрее. А в это время мой язык кружит на ее клиторе в страстном замысловатом танце.
Соки ее удовольствия смачивают кончики моих пальцев. Текут до самых костяшек. Эмилия двигает бедрами, вторя моим толчкам и усиливая их давление. Внутренние мышцы ее лона сжимаются, плотным кольцом обхватывая мои пальцы, и ее возбуждение в разы усиливается. Стоит ли мне довести ее до оргазма или все же лучше взять ее? Но вопрос отпадает сам собой, когда Эмилия внезапно громко кричит, судорожно цепляясь за мои волосы. Ее мышцы с силой сдавливают мои пальцы.
«Да, детка, кончи для меня».
Я продолжаю тереть клитор и вылизывать до тех пор, пока ее кульминация полностью не затихает. Дрожа от удовольствия, она опускается на колени. Я вытираю с губ сок ее наслаждения и улыбаюсь ей.
― Думаю, нам следует продолжить в спальне.
Эмилия еще не пришла в себя, поэтому в ответ только кивает. Подхватив под ягодицами, я поднимаю ее. Резкая боль пронзает мое плечо, но я не обращаю на нее внимания. Я и не такое могу выдержать. Эмилия обвивает ногами мою талию, и я несу ее в спальню. Мой член трется об ее ягодицы, и это вызывает во мне глухое желание одним движением насадить ее на свой ствол. Но ее щелочка для моего размера слишком узкая и тугая. Думаю, спешить никак нельзя. Придется обуздать свою дикую природу и попридержать коня.
Я осторожно кладу Эмилию на спину и склоняюсь к ней. Мои губы и язык исследуют каждую клеточку ее соблазнительного тела. Как же оно прекрасно. Просто идеальное. Ее упругие груди такие приятные на ощупь. А покатые бедра словно созданы для того, чтобы мне было удобно держаться за них, когда я возьму ее сзади. И, наконец, кожа… словно нежнейший шелк под моими огрубевшими ладонями.
Я дарю ей интимный поцелуй, во время которого играю с ее языком, как совсем недавно играл с ее клитором. Затем уделяю внимание ее груди. Ее соски ― словно нераспустившиеся бутоны ― сжаты и буквально умоляют меня полизать их. Эмилия протяжно стонет, когда я осторожно сжимаю зубами и слегка перекатываю этот затвердевший комочек.
― Пожалуйста, ― хнычет она. ― Я хочу ощутить тебя в себе.
Приглашая меня, она нетерпеливо раздвигает ноги. Широко.
― Как скажешь, детка.
Я прижимаю свой пульсирующий член к ее входу. Провожу им по ее складочкам и клитору. Ее щелочка кажется слишком узкой, но теперь меня ничто не сможет остановить. Беру ее ногу и приподнимаю, чтобы открыть ее как можно шире. Затем начинаю медленно входить. Как же тесно. Она просто чертовски узкая. Как долго у нее не было секса? А может, она до сих пор девственница?
Я резко останавливаюсь. Во всяком случае моя головка уже в ней. Вид ее ― плотно обхватившего мой стержень лона ― так возбуждает меня, что я больше не могу сдерживаться и начинаю продвигаться дальше. Кстати, я не чувствую никакого сопротивления. Только ощущение смыкающихся вокруг моего члена горячих стеночек, наподобие бархатного корсета.
О, да. Эмилия идеально мне подходит.
Толкнувшись, осторожно начинаю продвигаться вперед. Все дальше. Все глубже. Эмилия непрерывно стонет. Извивается подо мной, выгибаясь навстречу моим бедрам. Ее груди мерно покачиваются в такт моим толчкам. Это неимоверно заводит меня. Я не в силах больше сдерживаться. Слишком велико скопившееся во мне напряжение. Но я хочу, чтобы она кончила со мной. Поэтому стимулирую клитор, потирая большим пальцем набухшую жемчужину, пока не осознаю, что ее движения становятся все более и более неконтролируемыми.
Я приспосабливаюсь к их дикому ритму и краем сознания отмечаю, что тоже начинаю терять контроль. Со скоростью сметающего все на своем пути торнадо нарастает моя кульминация. Я больше не думаю о том, что могу причинить Эмилии боль. Раздвигаю ее ноги ― насколько это вообще возможно ― и толкаюсь внутрь. Глубоко и жестко.
Ее тело принадлежит мне!
Она хнычет то имя, что я ей назвал, но меня это не волнует. Мне абсолютно все равно. Моя похоть. Вот что сейчас имеет значение. Хныканье Эмилии перерастает в крик, звучащий почти болезненно. Но и это меня не волнует. Я, не обращая ни на что внимания, хрипя и задыхаясь, продолжаю вколачиваться в нее. Пока меня не накрывает мощнейшим оргазмом.