– И…
– Если бы я не знал, что мой клан последний из племени «шепчущих», я решил бы, что одна из «птенцов» решила поискать удачу. Но она не наша.
– Я тоже заметил выправку. Девчонку явно кто-то натаскивал,– подал голос Пиро,
второй помощник говорил редко и, как правило, был немногословен и раз сейчас он посчитал необходимым высказаться, значит это важно.
– Возможно, Грэг был прав и ее стоит… допросить. Раскаленный серебролит и не таких ломал,– Мороз ждал команды, но алф'рейс почему-то медлил.
– Мороз, что можешь сказать о ее кинжале?– спросил Пиро, пока командир находился в раздумьях.– Заказ, трофей или наследство?
– Я его плохо разглядел, извините, но если алф'рейс прикажет… я добуду его.
– Нет, кто знает, что за ловушки в нем есть еще, а ты мне сейчас нужен здоровым
и твоя сотня тоже,– покачал головой Сийт,– К тому же, кажется, я… узнал это оружие.
Вот чего они все пристали к моему кинжалу, сначала Локар на него таращился,
потом Мороз приказал (совсем обнаглел!) показать, теперь вот Сийт глаз не сводит. Мне начинает казаться, что совет Великого не такая уж бредовая идея.
Почему-то магистр Юниан с самого начала был настроен против отцовского
наследства. Как выяснилось позже, именно по его настоянию бабуля в первый раз отобрала у меня кинжал. Я, естественно, разразилась слезами, и взрослые,
вспомнив, что еще несколько недель назад лечили мою, пошатнувшуюся после смерти родителей, психику вынуждены были вернуть «игрушку».
Впоследствии было предпринято много попыток изъять у меня «эту пакость», но я
была непреклонна, вцепившись в оружие, как девственница в одеяло на брачном ложе. «И чего ты в этом страшилище нашла?!»– не уставала восклицать бабушка. Я
обиженно сопела, отводила взгляд и лишь крепче прижимала к себе «страшилище».
По правде сказать, вид кинжал имел действительно пугающий, и дело было не
столько в грозном зазубренном лезвии и странной гравировки на нем, сколько в
рукояти. Такой искусной и тонкой работы в кузнечном деле я в жизни не встречала, а потому еще более странно, зачем автор этого шедевра украсил рукоять серебролитового кинжала головой рогатого демона. Работа была настолько мастерской, что даже мне иногда казалось, что в пустых глазницах вспыхивают потусторонние рубиновые огоньки, что уж говорить об остальных.
Бабуля сурово косилась и причитала, но после того как воришка, пытавшийся украсть у меня вместе с кошельком и сие оружие (помнится я уже в Академии училась), заявил дознавателям, что кинжал его УКУСИЛ, она ударилась в откровенную панику.
Для меня тут же был заказан другой серебролитовый кинжал, с обычными лезвием и
рукоятью, с моими инициалами (тот самый, с которым я ездила к эльфам), красивый,
изящный, по-своему грозный, но какой-то безликий. Однако чтобы сделать бабуле приятное, я всегда прикрепляла ее подарок к поясу.
«Это оружие достойно княжны!», – одобрительно улыбался мне магистр Юниан, – «А
тот выкинь!». «Как выкинуть?», – удивилась я. «В омут или глубокий колодец», –
маг был серьезен как никогда, но я не могла и подумать о таком святотатстве.
Ох, магистр что-то вы про это оружие знали, но молчали все это время. Теперь
ответы на все невысказанные вопросы я буду искать сама, вот только, почему-то мне начинает казаться, что я не хочу их знать.
Было решено, что испытание начнется утором, а пока скомандовали: «Отбой». Претенденты разошлись каждый к предписанной им группе.
Я опять оказалась у того же костра, где недавно получала паек. На сей раз мне ткнули в свободный клочок земли, сказав:
– Можешь лечь здесь.
– А какие еще есть варианты?– поинтересовалась я.
– Могильный холм на пустоши,– мгновенно отозвался Мороз.
Я смолчала, подумав про себя, что еще неизвестно, где мне бы было уютнее, но лежак на указанном месте расстелила и покорно улеглась на него.
Вокруг лес. Уже почти стемнело и сизый холодный туман укутал землю… А мне тепло. Я лежу около костра, закутавшись в одеяло… нет, в шкуру какого-то
животного: толстую, пушистую, снежно-белую в черных полосах. Воздух пахнет хвоей,
смолой, дымом и чуть-чуть жареным мясом. В костре мирно потрескивают сучья и, я, щурясь сквозь красно-оранжевое пламя, разглядываю чью-то фигуру.
– Ты останешься со мною?
– Конечно.
– Навсегда?
– А ты этого очень хочешь?
– Очень-очень…
– Тогда останусь.
– Обещаешь?
– Обещаю: пока ты этого очень-очень хочешь, я буду с тобой.