— Поспешу тебя разочаровать, но ангелы не всезнайки. Большинство из нас такие же невежды как люди, подвластны тем же смертным грехам и лишь архангелы чисты и только им известно все, только они имеют право нести волю божью, — Газель было больно говорить об ангелах, о свое семье. Когда она была лишь падшим ангелом у нее все еще был шанс провести свой срок в изгнание и затем вернуться, но теперь без крыльев небеса казались для Газель такими же далекими и недосягаемыми, как и для обычных людей.
— Спасибо, что пояснила, — Лэнгтон улыбнулся, а затем поднял свои глаза на здание налоговой службы: — Ад, это то место, где людям делают больно и они не могут ничего с этим поделать. То же самое можно сказать и о налоговой службе. Именно поэтому вход в ад, находится в дверях налоговых служб по всему миру. Где-то двери очень большие, где-то маленькие, но они всегда есть, — с этим словами экзорцист шагнул в сторону дверей. Газель лишь фыркнула, но поспешила за своим знакомым, напарником, хозяином…девушка не знала, как правильно охарактеризовать их отношение с учетом того, что связывает их контракт, а может и нечто большее.
Стоило Лэнгтону подойди поближе к дверям, как экзорцист резко остановился и отошел в сторону. Подняв руки на уровне груди, ладонями к небу, он начал читать заклинание на языке гарпий. В мире существовало много видов магии, от темной до светлой, но магия гарпий, которой был обучен род Кроуфордов не относился ни к одному из этих типов именно поэтому, заклинания произнесенные на языке гарпии нельзя было считать магией, от того Лэнгтон Кроуфорд так спокойно их использовал. Его удручало лишь то, что заклинания языка гарпий не обладали никакой боевой мощью и в бою, изгнании или другого рода защите их использовать не получалось. Они годились лишь для мелких изменений материи, таких как раскрытие незримого или же сокрытие сундуков в другом измерении, куда Кроуфорд складывал свои вещи.
Газель внимательно наблюдала за тем, как экзорцист шевелит губами читая одно и тоже заклинание, пока перед ними проходили работники налоговой службы, обычные граждане и налогоплательщики.
Лэнгтон Кроуфорд был одет в классическое черное пальто, перед которого был раскрыт и было видна белая рубашка. Воротник был слегка помят, а сами волосы взъерошены. Под глазами красовались круги недосыпа, но это не придавало его виду слабости, а наоборот лишь подчеркивало его серьезность и в совокупности с маньякальным шевелением губ, Лэнгтон начал привлекать к себе внимание людей. Газель на секундочку смутилась и даже попыталась спрятать глаза, как вдруг экзорцист проговорил: — Готово! Можем идти!
Взяв падшего ангела за руку, Лэнгтон прошел к двери. Свободной рукой, он отталкивал людей в очереди и пытался протиснуться к двери. Газель заметила, что до этого в проходе не было никакой очереди, люди спокойно проходили туда-сюда и лишь стоило экзорцисту прочитать заклинание, как из не откуда взявшаяся толпа начала мешать компаньонам пройти во внутрь здания.
— Простите!
— Извините!
— Не могли бы вы подвинуться?!
Лэнгтон более чем в культурной форме прошелся через толпу, крепко сжимая руку Газель, которая уже начала чувствовать некий жар. На улице было прохладно, даже прохладнее чем обычно, но по мере приближения к дверям здания, падший ангел начала чувствовать исходящий от нее жар. Люди, что стояли в передних рядах очереди, уже обильно изливались потом. Когда компаньоны дошли до передних рядов, то экзорцист слегка побрезговал трогать потных людей, но все же пришлось, чтобы наконец коснуться двери: — Простите! — с этими словами Лэнгтон толкнул дверь и вошел в нее, потянув за собой Газель.
Как только они прошли через дверь, Газель увидела, как внутренний интерьер здания просто пылает в огне. Стены, полы и потолок медленно лобзали языки пламени, а жара была настолько сильной, что в горле у падшего ангела сразу же пересохло. Из-за падения, Газель чувствовала и нуждалась в тех же потребностях, что и обычный человек. Поэтому девушка начала сожалеть, что не прихватила с собой бутылку воды.
— Это и есть ад? — неуверенно спросила Газель.
— Нет, это лишь точка отправления. Нам нужно к проводнику, — с этими словами Лэнгтон прошел к лифту, который все это время стоял с открытыми дверями: — Обычно в этом здание у лифта обычные кнопки, но как видишь после видоизменения, тут есть только одна кнопка, — Лэнгтон указал на кнопку, а на которой было выгравировано «-666»