Прав Гвинн, не армия, а хаос. И Брайд уже заготовил и свой доклад, и своё прошение. В голове, разумеется.
— Идите, цептор-эмиссар, — выдохнул, наконец, Сидмон.
Брайд направился к выходу, успев заметить косой и какой-то настороженный взгляд Гвинна. Будут обсуждать. Неумелое командирствование ставленника Серп-Легата, самого Серп-Легата и всю ту дичь, что разрастается в Амеронте. И всегда теперь и солдаты, и уж тем более командиры, станут сопровождать выходящего из дверей Брайда вот такими вот взглядами. Не сказать бы лишнего, не услышал бы чего ненароком господин эмиссар.
Брайд направился прямиком в лазарет. К Тайлисс.
— В основном синяки, сломана пара рёбер, выбито колено, — отчиталась стрега. — Ничего, что не соберёт целитель и не вылечит несколько дней отдыха.
— Я еду в столицу, — сказал Брайд. — Видимо, без тебя.
Тайлисс пожала плечами.
— Ты же не сообщить мне это зашёл? Или о самочувствии справиться? Хочешь, чтобы я прочла тебя?
— Да, — твёрдо сказал Брайд. — Можешь?
— Голову я руками прикрывала, — усмехнулась Тайлисс. — Пошли.
Она хромала и опиралась на плечо Брайда, но наотрез отказалась читать его в каструме. Велела пойти за ворота.
За ворота, так за ворота. По узкой тропке в ближайший лесок.
— Открытый протокол, эвокат, — сказал Брайд и опустил руки вдоль тела, настраивая себя на то, чтобы открыться как можно больше. Предельно.
— Протокол, — пробурчала стрега, тряхнула руками и замерла. — Нужен тебе он…
Брайд морщился, гнал прочь лишние мысли. Знал — мешают. Но куда их денешь, если теперь даже привычное касание Силы эвоката заставляет вспоминать о других касаниях, тех, что рвут сознание в клочья и ставят тебя самого на колени.
— Да не дёргайся ты! — раздосадованно рявкнула стрега. — Хватит сопротивляться.
— Я пытаюсь, — сказал Брайд и шумно втянул ртом воздух.
Да что ж такое-то? Если ещё и связка надорвалась, совсем непригодным станет цептор.
— Сопротивление Силе — предельный уровень, — пробормотала Тайлисс ошеломлённо. — Вот что доложишь Энфису в первую очередь.
— Ещё указания будут? — не сдержался Брайд.
Стрега отступила назад и покачала головой.
— Ты не понимаешь…
— Эвокат, исполняй протокол, — Брайд смотрел на неё и видел на лице стреги незнакомое ему выражение.
Не удивление — нет. Ликование. Ещё один вопрос в копилку. Скоро эту копилку будет не и поднять — надорвёшься.
— Читай, — мягко приказал он. — Так глубоко, как можешь. Помоги мне, прошу.
Тайлисс на миг отвела глаза, потом решительно вскинула руки и свечение Силы потянулось к Брайду. Напрямую.
— Прости, — уже сухо и деловито сказала стрега. — По другому не получится.
И тому, что она делала не учили ни в одной эвокатской школе. Это уж точно. Не эвокат читал проводника — маг исследовал подопытного. Образы, видения, обрывки воспоминаний закружились в голове, словно в водовороте над глубоким омутом, и стрега стремилась именно туда, куда воронка затягивала весь накопленный Брайдом хлам.
Он очень быстро потерял способность понимать, где вообще находится. Держался, как за якорь, взглядом за руки Тайлисс и больше не видел ничего другого. И открывался послушно с каждым витком погружения стреги. Единый водоворот, единое движение.
— Не могу, — странно жалобный всхлип Тайлисс отрезвил Брайда моментально. — Не могу туда… Не заставляй…
Брайд непонимающе смотрел на неё и видел её потемневшие глаза, дрожащие губы и руки, которые словно свела судорога. Стрега будто окаменела, будто… осталась там, в Брайде.
— Тайлисс! — Брайд подхватил её подмышки, успев до того, как она начала оседать на землю. — Тайлисс!
Она не слышала. Брайд опустил стрегу на мох, попытался уложить эти застывшие руки — они почему-то пугали больше всего.
— Тайлисс!
Ему показалось, что прошло очень много времени, прежде чем глаза стреги ожили, взгляд заметался по сторонам, дыхание было неровным, сбитым, как после нагрузки.
— Брайд?
— Ты… Что случилось?
Стрега приподнялась, потом села и, хрипло сказала:
— Силы не рассчитала. Ушла слишком глубоко.
— Ты видела? — Брайду было чуть стыдно за то, что он почти допрашивает Тайлисс, но у него самого скоро лопнет голова от всех этих безумств. — Видела во мне это?