Увернуться мы никак не успевали.
*****
Эруг бежал по улочке прямо с капканом на ноге.
Если они решат его преследовать — то догонят. Вопрос только когда.
Навык Блокирования Боли помогал просто замечательно, без него он бы точно свалился сейчас. Нога отзывалась ужасно, он хромал, но продолжал бежать. Помогал себе копьём как шестом.
Во что его превратил этот чёртов человек? Лицо изуродовано, голова исцарапана, теперь ещё и нога ощутимо так пострадала. Если бы не добрая броня, он мог бы и вовсе остаться без лодыжки.
Он бежал по лабиринту улочек, оставляя след из крови.
Нет, так не пойдёт.
Наконец, нашёл то, что искал.
Место, где можно забраться наверх.
Отрыв составлял уже меньше тридцати метров. Хорошо что они путаются на каждом повороте, иначе пришлось бы не сладко. Щедро обмотал кровящую ногу вместе с капканом рубахой из своей сумки, затем резанул себя по правой ладони ножом и ливанул своей кровью дальше в один из переулков.
Быстро и тихо, насколько это было возможно, забрался наверх.
Теперь нужно ждать.
*****
Сеть была сделана из всё тех же верёвок, а они с трудом не только перетирались, но и перерезались. Я уронил копьё и выхватил из сумки нож… Какой же неудобный нож!
Кот пытался что-то сделать с помощью своей сабли, но успехи его были скромными.
Обе сети достаточно большие, если попытаемся побежать — неизбежно запутаемся и упадём.
На всё у нас было секунд пять, после чего нам конец.
Одна верёвка!
Вторая!
Рвать их было совершенно невозможно, поэтому я просто старался резать в самых подходящий местах.
Третья!
Я слышал шаги на соседней крыше, как и звук волочения чего-то.
Над краем крыши появился кончик лука, а затем и знакомая рваная морда…
— Одно лишнее движение и вы оба — трупы, — на чистейшем системном сказал Эмиссар. Кажется, выбитые зубы и разорванная щека никак не мешали ему говорить.
Если бы он хотел нас убить — уже сделал бы это. Я продолжал резать верёвки.
Беломордый поднял лук, медленно натянул и выстрелил. С такого расстояния как-то увернуться было невозможно. Стрела легко чиркнула меня по щеке, а затем пробила правое предплечье Кота. Тот, вскрикнув, уронил саблю.
Шутки кончились.
Выхода нет.
Глава 18. Шрёдингер
— Ну, теперь поговорим, — Куб улыбался всей своей уродской рожей.
Я был очень хорошо связан, по рукам и ногам. А помимо этого — ещё и прикован цепью за лодыжку к стене этого сырого подвала. Интересно, он всегда носит с собой подобные приспособления? Или в этот раз случайно так совпало?
Кота посадили напротив меня, его связали несколько похуже, да и не приковывали. Зато плотно примотали к стулу, который был маловат и явно жутко неудобен. Ещё, у него во рту был кляп. Там, на улице, нам пришлось связать друг друга, а затем под прицелом гоблина добраться до этого отвратительного места.
Когда мы были связаны, гоблин стянул со своей ноги тряпки, а затем и снял капкан. Разжал его дуги голыми руками, хотя мы, более крупные и, по идее, более сильные люди, не смогли этого сделать тогда. Правда, легко ему тоже не было.
На поноже остались заметные вмятины, а вот плоть пострадала совсем немного. Он выбросил кусок брони, а когда обмотал ногу тряпицей, стал шагать так быстро, как будто никакого капкана и не было. И вот мы дошли.
Приготовления не заняли много времени, теперь начнётся допрос.
До отправки обратно домой оставалось около часа двадцати минут, не уверен, знал ли об этом Куб. Я был намерен отчаянно тянуть время. Как минимум жизнь Кота таким образом можно спасти.
— Во-первых, давайте познакомимся. Меня зовут «», — сказал я первым делом, — было очень интересно столкнуться с Вами на поле брани, но я, к сожалению, так и не узнал Вашего имени.
— Как-как зовут?
— Зовут «», — я, соответственно, помолчал секунду, чтобы обозначить своё имя, — соизволите представиться и Вы?
— У гоблинов есть старая традиция, чем достойнее род, тем больше букв может содержаться в имени. В нашем племени мало кто её уважает, но тебе бы это подошло.
— А в моём мире есть другая, потому и прошу Вас представиться. Мы же оба заинтересованы в плодотворном сотрудничестве!
Гоблин был немало удивлён таким поведением, потому развлекался. Наверное думал, что и вправду разговор может пойти лучше, если не начинать кровавое месиво сразу.
— Эруг. И что это за традиция?
— Прекрасно! А то я, признаться, для себя прозвал Вас Кубом. А традиция? Сущий пустяк. Мы с Вами сошлись в таком интересном и сложном поединке, где каждый мог в какой-то момент погибнуть. И каждый раз я переживал, что Вы погибнете, а я так и не узнаю Вашего имени!