В отличии от магии фрактала, моей родной силы, мёртвая магия не имела предела в привычном понимании этого слова.
Фрактальная мана стремительно тянулась к нулю, в то время как шкала запасов маны пустоты, получаемая через ретранслятор в виде Хель, и не думала заканчиваться.
Напротив, пустотная мана восполнялась! Я будто находился в сердце источника этой стихии. Тали заботливо вывела перед глазами даже строку параметра синхронизации со стихией. На моих глазах стадия «единения» перешла в «расстворение», а процент перевалил за три сотни.
Желудок сдавило от невыносимой боли. В груди что-то жглось.
[Внимание: утрачено 4% души!]
Передо мной простиралось поле боя, покрытое чёрно-лиловыми облаками неестественной кубической формы, а на земле валялись тела множества химер, которые я убил вручную. И ведь я даже не мог вспомнить, когда и как.
Отбив эту атаку химерологов, я хищно осмотрелся в поисках новой добычи. В поле зрения попалась парочка ополченцев Эниранда из числа рабов, и я едва не рванул к ним, но вовремя одумался. А затем почувствовал совсем рядом выброс знакомого типа энергии — сладкого аромата чужого страха.
На ногах оставались лишь Эдельвейс, Анастасия и Сирра. Они втроём с большим трудом теснили Мордехая и, нужно сказать, у них получалось. Если не считать того, что источник мёртвой магии, похоже, был безграничен.
— Я дам тебе силу совершить невозможное, — пронёсся сладкий шёпот в голове.
БАМ!
С неба на землю, поднимая ворох пыли, смешанной с каплями крови, упал Регулус. Его противник, покрытый сверкающими лиловым огнём венами мертвец, приземлился рядом с ним для добивающего удара, но был сбит рывком и ударом в бок. Появился лысый спутник мага, поваливший врага и тем спасший звёздному жизнь.
Вот только стоило это ему очень дорого — бывший Антарес пронзил его сердце насквозь пустотным копьём.
Фиолетовая длань вырвалась из спины воина, а глаза его стали окрашиваться чернильно-лиловым. Пустота захватывала его душу.
Коррекцией я попытался остановить этот процесс, пока он не достиг критической точки, и отчасти мне это удалось. Но говорить о том, выживет ли он и останется в своём уме — пока было рано.
Мимо летела боевая магия. Очнувшийся Регулус первым делом запустил в то, что осталось от его дяди, полупрозрачную волну энергии. Антарес ловко уклонился, но край заклятия всё же попал ему в плечо, и то взорвалось изнутри.
Зомби отлетел назад. В противоположную сторону от руки. Но мёртвая магия сразу же принялась её восстанавливать из чистой чернильно-лиловой энергии.
— Регулус! — двоящимся голосом сказал он. — Ты не видишь всей картины…
— Не повторяй слова дяди, отродье! Ты — не Антарес ар Орион!
— Вовсе нет, племянник. Захват солнечной империи — временная мера! Рано или поздно мёртвая магия поглотит мир! Мы станем или её частью, или пищей!
— Мы остановим её!
— Глупец! Ты не видишь всего, племянник!
— Это ты не видишь! Пустота расплавила тебе мозг, дядя!
— Я принял её по своей воле! — с усмешкой выплюнул монстр. — Мы должны переродиться, чтобы выжить в умирающем мире!
Ответил на это Регулус мощным взрывом сверхновой, от чего на земле возникла трещина, а уши на миг заложило. Но противник ушёл от атаки коротким порталом прямо через волну силы, и сходу атаковал племянника.
Поток энергии распада изменил расклад, придавая звёздному магу больше сил, и ослабляя его противника. В это время у моих ног вставал под «внедрением» погибший Грейхарт.
Затем та же участь постигла и Эдельвейса с Мордехаем. Рядом с ними незнакомые тёмные вместе с Сатокой сражались с кем-то из лидеров пустотников. Кот сразу воспрял духом и пошёл на прорыв. Сейчас он походил на чёрное облако со множеством лап с горящими лазурью когтями.
Сейчас я бы с трудом поверил, что такое хтоническое существо вообще могло сражаться на моей стороне. На моих глазах ересиарх атаковал его клинком, который перехватила пылающая лиловая пасть, а затем из сгустка мрака вырвались в сторону мага целый сгусток сросшихся кошачьих голов, впившихся в бок пустотника.
Мордехай завыл от боли, будто какой-то зверь. Лиловая магия причиняла ему явные неудобства.
— Сирра, давай! — крикнула Анастасия.
Я вдруг понял, что более слабого и не очень боевого архиепископа пустоты опекают, поэтому она ещё жива и продолжает сражаться. И опекают не просто так, а именно для этого момента.
Девушка подскочила к чудовищу и принялась читать молитву своему богу. Рука девушки потянулась к лиловому пламени, которое некогда было головой Мордехая. Я почувствовал эманации сладкой боли, — аж зубы застучали от этого сводящего с ума аромата. Захотелось подскочить к ней и продлить страдания, но я снова сдержался.
Коррекция воли пока ещё справлялась, давая мне короткий миг прояснения сознания. Я накидывал одно за другим улучшения коррекцией — разум соображал во много раз быстрее, так что я едва успевал бросать взгляд на всплывающие окна системных оповещений.
[Невозможно удаление объекта Мордехай Пагубный. Недостаточно прав]
Сплюнув, я принялся разрушать всё, что на нём было, лишая любых предметов, артефактов, и уничтожая любые попытки их сотворить.
Но попробовав раз, продолжать эксперименты враг не стал, бросившись в ближний бой.
Рука девушки, отсечённая потоком пустотной энергии, упала на землю. Сирра с криком отскочила, но это ей не помогло — вскоре рука Мордехая пронзила её в районе солнечного сплетения, вошла глубже и перерубила хребет.
Анастасия не успела какие-то доли секунды. Её объятый лазурью меч вошёл в грудь порождения пустоты, но слишком поздно. И к тому же, этого тоже было недостаточно.
Пустотник рассмеялся двоящимся языком, ухватился за клинок архиепископа Тиши и переломил, после чего потянулся к ней и выдохнул изо рта рой светящихся фиолетовых точек.
Но здесь в бой вновь вмешался Эдельвейс, поливая сверху всё поле боя лазурным огнём. На миг всё залилось голубым светом, и в его отблесках я увидел хрупкую фигурку Сатоки. Её клинок вошёл в спину Мордехая, а затем она положила руку ему на затылок и продолжила чтение прерванной молитвы.
К счастью, оставалось уже недолго.
— Узри Покой, узник посмертия!! — вскрикнула обычно тихая девушка, и в голову Мордехая упал луч ослепительно яркого бирюзового сияния.
Увидев это, Антарес ударил вокруг себя мощнейшей волной мёртвой магии пустоты, после чего бросился бежать с поля боя. Равно как и другие пустотники резко утратили всякую волю сражаться с потерей своего лидера. Остальные же ветви просто сдавались в плен.
Но мы не успели даже как следует осознать такие глобальные изменения на поле боя, как с неба обрушился поток ангелоидов, причём на этот раз они были уже не одни. Вместе с созданными из света и плоти химерами, появились и подкрепления Солнечного Монорельса.
Поняв, что обстрел Эниранда бесполезен, их корабли начали снижаться, и высаживать десант. Часть этих сил сейчас столкнулась с Цехом.
А затем я моргнул и оказался уже в гуще схватки с огромными механизмами. Церковь Стали и механисты уже вовсю сражались с защитниками Эниранда. И выглядели мои подданные неважно. Ополченцы едва переводили дыхание, а вокруг меня образовалось большое пустое пространство из трупов неведомых разнообразных тварей и разбитых механизмов.
Из-за провалов в памяти, я не мог понять, как оказался здесь, но суть уловил сразу же — механисты определились со своей лояльностью и присоединились к империи Монорельса.
Своевременное решение — как раз, когда стало понятно, что объединённые силы трёх фракций ничего не способны сделать с господствующим в этом мире гегемоном.
Затем взгляд упал на валявшегося на земле со свёрнутой шеей лекаря-энирай, и перед глазами снова поменялись цифры связи с проклятой стихией. Четвёртый ранг связи со стихией грозил вот-вот перейти в пятый. При том, что связь с фракталом оставалась прежней. Запас фрактальной маны стремительно утекал, не смотря на то, что ещё недавно он казался мне почти бесконечным.