Перед величественным зданием храма коллеги наших сопровождающих как раз занимались избиением двух женщин и старухи. Что удивительно — те активно сопротивлялись, так что со стороны это можно было даже принять за бой.
Но я прекрасно видел, что бандиты в золотой броне не используют и толику доступной им силы, просто издеваясь над ними. Тогда как их соперники отчаянно верили в победу.
И у них был повод. Конвой как раз вытаскивал на территорию храма мужчину лет пятидесяти и молодого парня. Оба уже не могли сопротивляться. Многочисленные ушибы и раны на обнажённых телах были достаточно красноречивы.
Вокруг происходящего находилось ещё человек десять и около пяти тигран. Несмотря на численный перевес, напасть они не решались, но были уже на пределе. Казалось, ещё одна искра — и вспыхнет пламя.
[Коррекция: характеристика сила + 450%]
[Коррекция: характеристика выносливость + 450%]
[Коррекция:…]
Я по-быстрому накидал на дерущихся женщин усиление, и следующий удар толстой бабки прогнул шлем, отправил её противника в обратное сальто и пригвоздил к полу.
Это стало спусковым крючком для остальных — негодующая толпа набросилась на своих истязателей.
Я резко развернулся, вынул невидимый для стражей кацбальгер и вогнал в спину своему конвоиру.
— Я тебя щас научу, как уважать дом Менкаура, дрищ! — зарычал Ганц, быстро поняв, что от него требуется.
— Что⁈ Тебе за это…
Хрясь. Каноник растягивается на мостовой. Вообще-то худым он не был — все наши конвоиры отличались атлетичностью. Но рядом с Ганцем худыми казались все.
Удивила кошка Хина. Она использовала нечто вроде короткого портала, которым проскочила сквозь своего конвоира, а затем обхватила рукам, будто пытаясь обнять, и прошелестела:
— Спи…
Тео отправил пару чёрных птиц в выглянувшего на шум мага в богато украшенной мантии. Обе спикировали ему на шею и прогремел взрыв. Этим он буквально на пару секунд опередил Сатоку, и той пришлось выйти из теней чуть позже — рядом с охраной у входа.
Удивила и Соула. Самовлюблённая пиратка, едва только закончился бой, бросилась к пострадавшим. Она сняла с пояса зелье, видимо, целебное, и попыталась напоить бессознательного парня. Его отец, выглядел ещё хуже. Состояние Тали оценила как критическое, но этот вопрос решался повышением эффективности зелья с помощью коррекции.
Народ же останавливаться на достигнутом не стал. Люди и тиграны в белых одеждах жителей города пошли на приступ храма. Тем более, что строили здесь их своеобразно.
На солнечных островах стояло вечное жаркое лето, и часть общественных зданий вообще не имели стен, а просто ограничивались декоративными колоннами и крышей, порой тоже лишь символичной.
Так было и с храмом, который оставался относительно на виду.
Более того, к горстке разумных присоединились и другие, ещё где-то с двадцать существ разных видов — люди, тиграны, солнечные эльфы и тари.
Снаружи оставались только старуха и одна из женщин — они с тревогой смотрели то на Соулу, то на близких.
Надо же, самым впечатлительным среди нас оказался бессердечный пират.
— Рабы? — удивилась женщина при виде нас. В её словах сперва мелькнуло презрение, но она быстро подавила его. — Спасибо! Вы спасли жизнь моему мужу и сыну!
— Это вы их спасли, — я покачал головой. — Я только немного помог. Так работает свобода воли.
И затем бросил своей группе.
— Бежим, как полагается правильным рабам!
Вскоре за нашей спиной загорелся храм святого Эхмеи. Не знаю, правда, чему там было гореть — с виду сплошные камни. Но похоже, что чему-то всё-таки было — ибо полыхнуло знатно.
Мы к тому моменту уже ушли через узкие переулки между домами достаточно далеко, чтобы не думать об этом.
Здесь я снова накинул видоизменение взамен прежнего. Теперь мы походили уже на группу ординаторов под предводительством каноника и двух приоров.
— Ганц, ты за старшего.
— А почему я?
— Ты больше всего похож на одного из них, без обид.
— Знаешь, лучше бы ты меня сравнил с чем-то другим. У этих людей нет ни капли чести. Даже у тёмных её больше.
— Эй! — возмутился Эдельвейс.
— Ты где пропал? — спросил я, только сейчас осознав, что с тех пор, как мы вышли с корабля, пушистого гробовщика я не видел.
— Исследовал. Новая способность, я же всё-таки теперь патриарх мрака, — заявил кот.
— И что?
— По всему городу одно и то же. Народ на границе терпения. Ты был прав, когда сделал ставку на восстание. У меня сложилось такое впечатление, что солнечные и без твоей помощи готовы к восстанию в любую секунду.
— Это было очевидно. Только идиот пытается убивать собственный народ, причём похоже, ему даже плевать на здешние касты.
— Не понимаю, — замотала головой Соула. — Эхмея же не совсем идиот. Даже он должен понимать, что такой подход — самоубийство Империи! Он бы мог отправить под нож рабов, мог принудить чернь уходить за долги и продавать друг дружку. Но… средний класс, торговцы, рабочие… как будет функционировать Монорельс? Это безумие!
— Нет, Эхмея не идиот, — мрачно покачал я головой. — Вспомни события, которые этому предшествовали.
— Нападение на Эниранд?
— И война с альянсом тёмных, звёздных и цеха. И сейчас, скорее всего, это делается не просто так, — пояснил я.
— Но зачем? Зачем Эхмея разрушает свой Монорельс? — не выдержала Лина.
— Пока не знаю, — признал я. — Но могу точно сказать, что для этого нужно очень много жертв. В каждом из последних столкновений погибло слишком много разумных. Это единственная причина, по которой такая политика может иметь смысл.
— Эхмея хочет, чтобы новый альянс с Энирандом и Механистами напал на его страну? Только чтобы положить больше своего и и чужого населения? Но в чём смысл?
— А Эхмея ли? — ответил я вопросом на вопрос.
Последовала пауза.
— Хочешь сказать, что на солнечном троне сидит самозванец⁈ — воскликнул Ганц.
— Или кто-то управляет Эхмеей. Например, сильный маг разума.
— Это невозможно, Альтаир, — уверенно заявила Соула. — Эхмея — бог. Его нельзя контролировать магией.
— Он очень сильный маг, — возразил я. — С гибридной стихией. И только.
— Пусть так, но чтобы захватить власть над разумом настолько древнего могущественного существа, нужно быть как минимум, равным ему, или хотя бы приближаться к нему по силам, — не сдавалась пиратка.
— Хочешь сказать, таких нет?
— Намекаешь на Меаса и Мельхиора? Я видела силу Эхмеи. Поверь, он куда сильнее этих двоих вместе взятых. Он — живое воплощение света.
— Света хаоса, разве что, — хмыкнул я. — Впрочем, скоро увидим всё сами. Продолжай, Эдельвейс. Что ещё тебе удалось выяснить?
— Шангри-ла прибывает завтра, всё по расписанию.
— Если прибывает после той потасовки, — возразил Ганц.
— Прибывает, — уверенно сказал кот. — Насколько я узнал, такие происшествия были в каждом городе.
— Народ Монорельса такое не простит даже Эхмее, — уверенно сказал Менкаура. — Были оскорблены даже знатные дома, а для тари свобода вообще сродни религии. Они предпочтут смерть в бою, чем даже незначительное принуждение. Гражданская война в Монорельсе неизбежна.
— Уже завтра мы всё узнаем, — повторил я. — Соула, ты вроде бы знаешь город. Веди нас к станции, или где полагается пребывать главному гаду.
— Так весь город Корфия — и есть станция, — чуть улыбнулась солнечная.
— Тогда пока идём к этой вашей рельсе, — бросил я, подняв голову к возвышавшемуся над городом лучу яркого солнечного света, связывающему все города верхних архипелагов Монорельса.
Облик ординаторов и прочей солнечной братии сделал своё дело. Местные шарахались от нас, как от мёртвой магии с Днища. Усиленным слухом я ловил проклятия в свой адрес. Вернее, конечно, в адрес тех, чей облик мы приняли. Но пока мы не трогали мирных людей, они тоже не спешили бросаться в бой.