Не знаю зачем нам эти пленники, но убивать беспомощного анубисата мне показалось каким-то подлым. Соула заверила, что они заслужили куда худшую участь, но даже если так, это абсолютно не повод уподобляться солнечным, которым похоже плевать на чужую жизнь.
Мы беспрепятственно покинули здание. Как раз вовремя, потому как неизвестный корабль ещё и выслал, как оказалось, вперёд себя целую боевую группу на лодке.
— Младший иерарх, — анубисаты у входа почтительно поклонились.
— Прибыл рейдер с Исуру, — сообщил второй, причём с каким-то таким видом, будто что-то ждал в ответ на эти слова.
Лина, проживавшая в его облике, бросила короткий взгляд в мою сторону. Но пёс продолжил сам:
— … мы ведь не попадём под ротацию, правда? — с заметным страхом в голосе спросил он.
— Мы… — чуть запнулась лиса, — … как раз обсуждали этот вопрос с госпожой тар Эхмеей.
Псы посмотрели на Соулу другими глазами и почтительно склонили головы. До этого они её будто не замечали, но услышав имя дома, ещё больше перепугались теперь уже её.
— Идём, Харцин, — пришла на помощь пиратка. — Мы не договорили.
В её голосе прозвучали властные нотки, заставившие анубисатов сделать шаг назад и вжаться в стену.
— Вы уходите, младший иерарх? — растерянно спросил первый. В глазах его опасение сменилось паникой.
Высоко в небе над нами раздался трубный рёв. К квадратному зданию приближался небольшой летучий корабль с группой людей в бело-золотых одеждах.
— Мастер Харцин, Лоттария будет в ярости, если вас здесь не будет, когда она придёт! — взмолился второй страж.
— Возьмите нас собой, мастер! — умоляюще попросил парень. — Вы ведь бежите! Принявший свет будет отвергнут Анубисом!!
Затем анубисату прилетел по башке позатыльник от второго стража.
Значит, на слова о переговорах они не купились, несмотря на грозную фамилию Соулы.
— Одумайся, брат! — дёрнул его за рукав второй страж. — Простите, иерарх, свет расплавил его разум.
— Идём, — коротко бросила Лина.
Соула стукнула себя ладонью по лбу и покачала головой, но возмущаться не стала.
Улицы не опустели, но если присмотреться, то состав жителей сильно изменился. На улицах оставались лишь старики, дети и инвалиды. Хотя и у тех на лицах была маска обречённости.
Мы едва успели с ними разминуться. Малый корабль приземлился на крыше квадратного здания. Очень скоро они обнаружат пустой кабинет и… что будет тогда — понятия не имею. Что если бы этот чиновник реально свалил из города? Делать этого он явно не собирался — никаких приготовлений к тому не было и близко. Значит какой-то план у него был.
Но положение, конечно, интересное. Ещё больше пищи для размышлений и ещё больше вопросов для наших солнечных. Хотя нет, теперь я лучше послушаю про империю от местного чинуши. Хорошо, что взяли его с собой.
Завидев нас, вернее, Лину в образе чиновника, местные почтительно кланялись и расступались. Некоторые совершали ритуальные действия, последовательно касаясь согнутым указательным пальцем лба, шеи и груди.
Нам повезло. Корабль Соулы всё ещё никого не интересовал. По соседству стоял огромный пафосный корабль солнечных. Настоящее произведение искусства со множеством белоснежных парусов, обилием золотых украшений на довольно футуристичном корпусе из белёсого, чуть светящегося металла.
Вокруг него стояло множество полуголых мускулистых мужчин, присыпанных какой-то золотой пылью, от чего они походили на статуи. По спустившемуся вниз белоснежному трапу спускалась процессия из шести воинов и смуглой высокой девушкой с пышными дредами. Скорее всего, очередная наложница.
Так, встречаться с этими ребятами нам точно не нужно. Но и наших спутников будоражить лишний раз — так себе идея. Ещё подумают, что их избавят от участи превращения в ангелоида, если они сдадут побег своего начальства. Думаю, теперь анубисаты точно в наших планах не сомневаются, когда впереди гостеприимно стояло одинокое судно как раз под нашу компанию.
Видоизменение создало плоскую картину между нами и кораблём, в точности повторяющую стоящую на краю посадочной площадки посудину Соулы.
В следующий момент оба анубисата упали без сознания. Тяжело дышать настолько разреженным воздухом, каким его сделала моя коррекция.
Затем я подхватил тела обоих с собой, снизив перед этим их вес.
Маскировка нас самих сошла на нет. Теперь нужды в ней больше не было.
Мы внесли на борт пленников. Соула встала у штурвала и начала поднимать судно в воздух. Иллюзия работала и внимания на нас никто не обращал.
Уже метрах в ста над землёй я заметил признаки чего-то нехорошего в городе внизу. Армия присыпанных золотой пылью качков пришла в движение. Войска входили в город и сильно с местными не церемонились, хватая и избивая всех, кто просто подворачивался под руку, независимо от возраста или принадлежности к касте рабов или местных анубисатов.
— Соула… грёбаная ты сука, — прорычал наш очнувшийся пленник.
Сказано это было без злобы и ненависти. Скорее с некоей долей усталой обречённости.
— Дальше я умываю руки, шеф! — бросила пиратка не глядя. — Это ты решил сохранить жизнь этой псине.
— Человек… — с отвращением бросил собачий чиновник.
— Альтаир из Эниранда. Повелитель фрактала. Слыхал о таком? — улыбнулся я.
— Младший иерарх Харцин Самонту, — представился анубисат. — По какой причине я всё ещё жив? И, я смотрю, мои люди тоже?
Его телохранитель уже шевелился, тоже приходя в себя, и Ганц спешно обвязывал его верёвкой. Просто на всякий случай. Двое стражников со входа ещё какое-то время поспят, но было видно, что мускулистая, покрытая короткой собачьей шерстью чёрная грудь вздымается, давая понять, что они ещё живы и дышат.
— А зачем мне убивать своих будущих братьев по оружию? — удивился я.
— Братьев? — опешил анубсат.
— Именно. Что ты знаешь обо мне и Эниранде?
— Маг, владеющей силой, что некогда едва не погубила наш мир, — сказал Харцин, но без агрессии. Давая понять, что просто перечисляет известные ему факты.
— Бред! — возмутилась Лина.
— А кто населяет мой город? — я пропустил фразу про фрактал мимо ушей. Достаточно и того, что бросаться на меня, как на всемирное зло, он не собирался.
— Беглые рабы химерологов и отступники тёмной фракции.
— Надо же, а вот сейчас тебе не солгали. С первого дня моего появления в этом мире, я почти всё время занимался тем, что объяснил любителям рабовладения, что они сильно не правы. И вот теперь я прихожу на святые солнечные острова — и что я вижу?
— Не знаю, — зачем-то ответил Харцин.
— Скажи, солнечный иерарх, что такое ротация и почему вы подчиняетесь сбрендившему гибридному магу хаоса и кучке его отбитых жрецов, если у твоего народа даже вера предков осталась? У анубисатов есть гордость?
Глава 4
Харцин низко зарычал, будто собака.
Реакция есть, значит пациент жив.
— Ты сохранил мне жизнь, чтобы унизить, человек? — прорычал он.
— Зачем? Вы сами с этим прекрасно справляетесь. Чем вы отличаетесь от псоглавцев, если точно так же выполняете чужие приказы?
— Ротация — это долг каждого жителя Солнечного Монорельса. Каждый обязан вносить вклад в общее дело. Нижние острова разобщены и потому слабы и ничтожны! Солнечный Монорельс…
— Это то, чему тебя учили. А что ты сам думаешь? Почему твои сородичи не хотят становиться ангелами, если это так здорово?
— Это долг!
— Ради чего? Чтобы быть рабами? Почему Эхмея не делает ангелоидов из своих приближённых?
— Ты несёшь точно такое же рабство, человек. И вместе с собой тьму снизу.
— Начнем с того, что я вообще ничего не несу. Я не собираюсь захватывать твой Монорельс.
— Нет? — удивился анубисат.
— Я и свой Эниранд основал потому, что людям жить было негде. Всюду какие-нибудь паразиты — то химерологи пускают их на опыты, то механисты делают киборгов. А люди просто хотят спокойно жить, представляешь? Не только люди, все расы, кроме самых отбитых.