- Это как? - ошеломлённо спросила я.
- Я как раз собирался наносить на торт последний слой крема... когда заметил, что он на меня смотрит. Понимаете, у него появился нос, рот, и вишнёвые глаза. Я не могу подать к столу торт, который плюётся сливочным кремом, это ужасно!
- Ну, если хотите, я его упокою, - серьезно сказал Хаккен, но уголки губ едва заметно подрагивали, грозясь перерасти в улыбку.
- Нет! То есть, спасибо, но мёртвые торты нам не нужны. Впрочем как и живые.
Мы вежливо распрощались с Сони, оплатили весь ущерб, и лишь отойдя от кофейни на приличное расстояние, позволили себе расхохотаться.
- Ну да, - отсмеявшись, промолвил Хаккен, - а вот о магическом балансе мы забыли. Хотя мы вроде не собирались вообще магичить.
- Как всегда, само получилось. И как результат, торт с лицом... Нам еще повезло, что заклинание лишь подпортило сладости, а могло и на человека срикошетить. И, чувствую, дело бы закончилось лишением магии на год.
- Я бы вас отмазал, у меня же дипломатический иммунитет. Агнесса, а вы уверенны, что Сони не добавляет в свои сладости наркотических веществ?
- Это наша собственная дурость, и ничего больше, - я посмотрела на часы, шел восьмой час вечера, и до ужина оставалось совсем чуть-чуть. - Пошли? Опоздаем на ужин.
- О, я всё равно еще не хочу есть. Может быть, мы лучше прогуляемся?
И мы пошли гулять. Я рассказывала ему смешные истории, случившиеся здесь в дни моей юности, гуляла с ним по набережной, как будто бы со своим старым другом, и наконец, мы, утомлённые прогулкой , остановились на пустынном городском пляже, глядя на набегавшие на гальку волны.
И здесь, в этой успокаивающей тишине, в дружелюбном молчании я поняла, что чувство тревоги, обосновавшееся в моем сердце еще при первой встрече с некромагом, никуда не пропало. Хаккен мне нравился - мне импонировали его сдержанные, немного старомодные манеры, его ум и характер. И даже внешность, слишком странная и резкая для тайранцев, казалось мне интригующей и волнительный. Не знай я, кем Хаккен является, то наверное могла бы всерьез увлечься.... Н он был слишком чужеродным, и этот холод, исходивший от него, ощущался почти на физическом уровне. Я почувствовала на себе его изучающий пристальный взгляд, и ответила на него рассеянной улыбкой.
- Вы что-то хотели спросить, айрин Хаккен?
- Да нет, просто это так необычно - женщина-маг.
- Почему же? - спросила я. - Ведь талант передаётся независимо от пола.
- Не в случае некромагии. Некромагией могут владеть только мужчины, для женщин же она губительна.
- Разве в Гарме нет других видов магии? - спросила я.
- Есть, но так как веками культивировалась именно магия смерти, то другие виды магии встречаются достаточно редко, да и практикуют её в основном мужчины. Психика женщины считается слишком уязвимой и нестабильной для занятий магией, по крайней мере серьезной. К примеру, к целительству женщины допускаются, но не к стихийной. А боевых магов у нас и вовсе нет.
Я рассмеялась:
- Если мои знакомые целители услышали, что вы не относите магию жизни к серьезной магии, они бы залечили вас до смерти. В Тайрани тоже не очень много магичек, это правда, но только лишь потому, что среди наследственных магов очень мало рождается девочек. А процент магического безумия для женщин-магов не выше, чем для мужчин. И почему бы и не заняться женщинам боевой магией? Я владею ей не хуже других магов-мужчин.
- Да, я слышал. Вы были имперским магом, это считается высокой честью для тайранских магов.
- Да, честью, - с затаенной горечью повторила я. - Почему бы нам не вернуться? Я уже совсем замёрзла, а вы должно быть совсем превратились в ледышку.
- Не беспокоитесь, я хорошо выношу низкие температуры.
Глава 7. Арест.
Я готов руку
Подать тебе хищник,
Если ты бы оставил её
Мне хотя бы по локоть.
Мумий Тролль. Хищник
С айрином Хаккеном было интересно поговорить и о магии, и о жизни. Казалось, он видел мир через совершенно другую призму, нежели я, и те, кого я когда либо знала. И в то же время, его речь была живой, не шаблонной - он не говорил заученные слова, не пробовал пустить мне пыль в глаза, не пытался изобразить из себя славного парня. Хотя конечно это и не означает, что он открылся мне, и не имел свой, корыстный интерес в наших с ним разговорах. Как впрочем, и я.
Когда мы подходили к воротам дворца, я почувствовала что-то неладное. Слишком много стражи у ворот, и слишком она взбудоражена. Что-то случилось? Я убыстрила шаг, и уже через десять секунд была у входа. Стражник, проверяющий наши пропуска, был необыкновенно бледен, и кажется, испуган. Но чем? Не мог же он так испугаться некромага, когда еще сегодня днём он лишь с любопытством пялился на него, не проявляя никакого ужаса? Нас пропустили. И тут начался форменный бардак. Наверное, мне стоило довериться своей интуиции, и активировать свои возможности, а может быть это только усугубило бы ситуацию. Но охрана дворца сделала немыслимое, нелепое, самоубийственное - напала на некромага! Но сделало это, к их чести, со спины, потому что напрямую против некромага попёрлись бы только полные дураки. А эти так, просто полудурки - против гармского некроманта, всего лишь с мушкетами и одним единственным артефактом оцепенения, и (ха!) пытались взять его живым. Два высоченных стража схватили его за руки, пытаясь обездвижить, еще один взял некромага на прицел, пока самый дурной попытался заколдовать гармца с помощью маготехнической поделки. Миг, и в спину Хаккена несётся пронзительно зелёный луч света, и встречаясь с его спиной, к ужасу стражников не обездвиживает его, а расщепившись на две части, поражает их самих. Идиот с жезлом оцепенения, не верящий в такую подставу, пытается активировать артефакт еще раз, но некромаг успевает обернуться, и с его рук слетает чёрная паутина, окутавшая странно задёргавшегося парня. За те три секунды, что происходил бой, я вошла в боевой режим, но не могла решиться, что именно мне делать - атаковать Хаккена, или наоборот пытаться защитить его от самоубийственных стражей, которые как раз бегут к нам с явно недружелюбными намерениями.