Альберта же все эти тонкости не особенно занимали. Ему было все равно, родится мальчик или девочка, какого цвета будут у него волосы, будет ли он серьезным или веселым. Он хотел иметь полноценную семью. Муж потакал всем моим капризам и относился ко мне так, как будто я была величайшей драгоценностью на земле, а не просто женщиной, которая носила под сердцем его ребенка. Увидев, что у меня совершенно пропал аппетит, он решил, что мне будет полезно сменить обстановку и подышать свежим горным воздухом. Вспомнив мудрые советы матери, я не перечила ему, и мы отправились в путь, оставив дом на попечение нашей скромной служанки, а в бакалейной лавке должен был управляться подручный моего супруга, который так не нравился мне из-за своей небрежности.
В день нашего отъезда стояла изнуряющая жара. Когда же мы добрались до места, началась самая настоящая гроза. Мы остановились в маленьком, ничем не примечательном отеле, который, как утверждали, располагался в самой высокой точке Англии, и, похоже, по этой же причине и цены здесь были достаточно высокие. При других обстоятельствах я бы настояла, чтобы мы нашли более дешевую гостиницу, но я так устала, что сразу же пошла в свою комнату, а Альберт (заботливо порхавший надо мной, пока я заставляла себя съесть хоть немного супа) отправился в бар в поисках подходящей компании.
И только следующим утром я смогла оценить всю прелесть этого маленького отеля. День (а это было самое начало осени) был чудесным. Солнце стояло низко, и его лучи мягко скользили по поверхности земли. Из окон отеля открывался прекрасный вид на величественные вершины гор. Сначала горы были укутаны легкими облачками, но вскоре они исчезли и все вокруг заиграло мягкими осенними красками. В это утро я чувствовала себя так хорошо, что мне не терпелось прогуляться по окрестностям. Альберт, будучи по натуре человеком обстоятельным и спокойным, объявил, что сначала мы должны хорошо позавтракать, а потом уже наслаждаться красотами природы. Мне было так хорошо, что за завтраком я даже немного поела, чем заслужила огромную похвалу от мужа.
Альберт планировал нанять экипаж для того, чтобы мы могли не спеша добраться до соседнего городка, пообедать там и вернуться в отель.
– О, давай пойдем пешком, – умоляла я. – Я хочу подышать свежим воздухом.
Хозяин отеля сказал, что для того, чтобы насладиться местными красотами, лучше всего совершить прогулку верхом.
– Вам нужно проехать через Баттертабс Пасс, и тогда перед вами откроется необыкновенная панорама, – предложил он.
– А это не опасно? – забеспокоился Альберт. – Мы никогда не ездили верхом.
– О, в этом нет ничего опасного, – заверил нас хозяин. – Джон Кил – опытный проводник, а его лошади очень спокойные и передвигаются медленно, словно черепахи.
Неуклюже взгромоздившись верхом на больших и смирных животных, мы медленно поехали по узкой горной тропе.
– Какой крутой спуск! – воскликнул Альберт. – Это не опасно?
– Вам не стоит волноваться, – заверил нас мистер Кил. – Эти животные привыкли передвигаться с грузом на спине, поэтому им вполне можно доверять. Лошади обладают природным чутьем.
– И все-таки мне бы хотелось, чтобы по обеим сторонам были твердые камни, – пробормотал мой муж.
– Как ни странно, но лошади не любят это ущелье, – признался хозяин. – Я всегда прошу путешественников спешиться, когда мы к нему подходим. Это место как-то нехорошо влияет на животных.
Я была настолько очарована окружающей природой, что даже и не задумывалась над тем, что здесь может таиться какая-то опасность (моя лошадь так медленно переставляла свои копыта, что я могла пересчитать все камни и ветки, попадавшиеся на моем пути). Далеко впереди с шумом неслась по камням бурная река. В том месте, где она впадала в горное озеро, образовывалась густая пена. Возвышающие по обе стороны холмы зачаровывали причудливой игрой тени и света. От этой красоты просто дух захватывало. И я вдруг подумала о том, что должна подарить жизнь новому человеку, чтобы он смог увидеть всю красоту этого мира.
Поглощенная созерцанием окрестных красот, я не заметила, как все вдруг куда-то исчезло. Совершенно неожиданно, во всяком случае, мне так показалось, мы погрузились в кромешную темноту. Объяснение этому было простым: мы въехали в горное ущелье. Высокие каменные стены подходили так близко, а тропа была настолько узкой, что я от страха даже затаила дыхание. Создавалось впечатление, что ты находишься в пасти огромного доисторического животного. Во всем этом было что-то необычное. Казалось, что здесь каждая скала пропитана страхом и отчаянием. Когда наш проводник попросил меня спешиться, его голос был едва слышен. Звуки тут моментально умирали, но при этом скалы издавали какой-то тихий, монотонный звон, скорее похожий на стон.
Меня неожиданно охватил панический ужас. Альберт уже спешился и протянул руку, чтобы помочь мне слезть с лошади. Я поняла, что не смогу передвигаться без посторонней помощи, потому что ноги не держали меня. Тоннель был очень коротким, и я молча ехала, прижавшись к спине лошади, пока снова не увидела яркий свет. Я резко вскинула голову, услышав пронзительный голос Джона Кила. Он приказывал мне спешиться. Я не знаю, что послужило причиной дальнейших событий – то ли мое энергичное движение напугало бедное бессловесное животное, то ли оно почуяло что-то неладное, – но оно вдруг стало неуправляемым. Встав на задние ноги, лошадь начала махать передними копытами, как будто пыталась отогнать от себя что-то. Через секунду я уже лежала на земле. Испуганное животное в жуткой панике снова встало на дыбы и, резко ударив меня копытом, швырнуло на острые камни.
Когда я открыла глаза, то подумала, что все еще нахожусь в горном ущелье, потому что продолжала слышать этот тихий монотонный стон. Потом я поняла, что источником этого стона являюсь я сама. Я испуганно осмотрелась по сторонам и увидела радостное лицо мужа. Рядом с ним был еще какой-то незнакомый джентльмен. Они смотрели на меня с невыразимым состраданием, и вскоре я поняла причину их жалости.
Я потеряла ребенка. Зловещие горы забрали у меня эту маленькую жизнь. Незнакомец, который оказался доктором, объяснил мне, что я получила тяжелую травму и уже не смогу выносить другого ребенка.
Мне дали лекарство, и я снова заснула. Когда я проснулась, то увидела, что ярко сияет солнце и шторы на окнах открыты для того, чтобы я могла насладиться красотой природы. Но я ничего не замечала. Я все еще находилась в том ужасном темном месте, в котором я лишилась последней надежды на счастье. Моя жизнь стала такой же черной и холодной, как это горное ущелье.
Теперь я поверила в то, что каждый человек знает, как выглядит одиночество. Те, кому довелось там побывать, знают, какое это унылое место. Там все время темно и пусто. Жизнь не проникает туда. Там люди становятся похожими на тени. Они пребывают в постоянной тревоге, вокруг них кружатся злые демоны, доводя их до безумия. И никогда этим людям не найти покоя, потому что они постоянно слышат плач, похожий на стон. Это плачет одинокая душа.
Можно ли убежать из этого места? Нет, оттуда нет возврата. Почему я не умерла от горя? По той же причине, что и все остальные люди, которым довелось там оказаться. Я делала то, что обычно делают животные, вынужденные жить в суровых природных условиях. Я медленно шла вперед, едва передвигая ноги, твердо решив найти место, где мне будет тепло и уютно. Но мне казалось, что эта бесплодная пустыня никогда не закончится. Пришло время, и я свила гнездо. Здесь меня будут посещать только приятные мысли, здесь я буду посвящать свое время благородным делам. Здесь у меня будут любимые книги. Сюда ко мне будут приходить друзья. Здесь я устрою камин и посажу сад. Я обустрою все так, чтобы моя душа смогла здесь обрести покой.
Должна признаться, что в одиночку я бы никогда не справилась с этой трудной работой. Приблизительно через три месяца мы снова вернулись в наше жилище, расположенное над магазином (оно казалось мне таким же унылым, как и любое другое место). И тут Альберт нашел лекарство, которое, по его мнению, должно было помочь мне выздороветь.