Келли широко улыбнулась. Невозможно было определить ее возраст из-за краски на лице, но Эмма дала бы ей около сорока.
— Спасибо, мисс Эмма.
Эмма поспешно отперла библиотеку и вошла внутрь. Она не пробыла там и пяти минут, когда появился Фултон, одетый для банка и играя цепочкой от часов. Когда Фултон так делал, это всегда было плохим знаком.
— Я слышал, Хлоя приютила у себя в доме мужчину, — чопорно произнес он. — Ну, Эмма, ты знаешь, я не возражаю против Большого Джона Ленагана, который останавливается в доме время от времени, но всему есть мера…
— Это не твой дом, Фултон, — спокойно вставила Эмма.
Фултон был так поражен этим высказыванием, что покраснел до ушей.
— Мне не все равно при мысли, что моя невеста спит под одной крышей с тем, кто опускается до выпивки в «Желтом чреве».
Эмма пошла к двери и стала собирать возвращенные книги. Скрывая улыбку, она мягко напомнила:
— Я не твоя невеста, Фултон.
— Кто он? Как его зовут?
Какое-то внутреннее чувство заставило Эмму скрыть имя Стивена.
— Просто бродяга, — сказала она, неся книги к своему столу и начиная их разбирать. — Он скоро уедет.
— Надеюсь.
Эмма переменила тему.
— Дейзи хотела узнать, планируешь ли ты сегодня ужинать у нас?
— Ты же знаешь, обычно я не выхожу по вторникам.
Эмма вздохнула, глядя в пустоту. Он выходил в понедельник, но ей не хотелось напоминать ему об этом.
— Да, — сказала она, вспоминая мужчину, которого вчера мыла и которому читала. Интересно, если он проснулся, пьет ли кофе, оставленный Эммой, хотя тот уже остыл, или ругается, чтобы ему вернули его сорок пятый.
— Чему ты улыбаешься? — спросил Фултон. Эмма продолжала разбирать книги.
— Ничему, — ответила она, — просто так.
ГЛАВА 3
Джоэллен Ленаган принадлежала к тем немногим, которых Эмма не любила. Это была шестнадцатилетняя девушка с внешностью и манерами зрелой женщины, которая каждую особу женского пола рассматривала как угрозу, подлежащую немедленному уничтожению. Она была красива ангельской красотой, со светлыми волосами и васильковыми глазами, хотя и поговаривали, что ее отец, Большой Джон, отчаянно хочет выдать ее замуж, пока она не опозорила его.
Входя в библиотеку с царственными манерами королевы Виктории, посещающей чумной барак, она одарила Эмму презрительным взглядом и спросила:
— Есть здесь какие-нибудь книги, которых нет у меня дома?
Эмма пыталась найти в себе остатки христианского милосердия, продолжая вытирать пыль с полок.
— Я не знаю, какие книги есть у вас дома, поэтому мне трудно ответить на ваш вопрос.
Джоэллен углядела новый роман Томаса Гарди на стойке, и ее притянуло к книге, как магнитом.
— Я хочу эту, — заявила она, беря томик двумя руками и прижимая к пышной груди.
— Простите, — сказала Эмма, — но эта книга занята.
Она выбрала ее для Келли, но, сказав это, она напросилась бы на неприятности, так как Джоэллен несомненно считала себя выше Келли.
Девушка выпятила нижнюю губу.
— Ты просто вредничаешь, Эмма Чалмерс, — обвинила она хныкающим голосом, который довел Эмму до крайней степени раздражения. — Ты не любишь меня, потому что я из достойной семьи, а ты, ты сирота, воспитанная в отвратительных условиях.
Эмма привыкла, что к ней относятся с подозрением из-за занятий Хлои, поэтому она прикусила язык. Кроме того, ей нравился Большой Джон.
— Ты можешь взять эту книгу, когда подойдет твоя очередь, — предложила она подчеркнуто вежливо.
Джоэллен неохотно положила книгу на стойку. Она привыкла делать все по-своему, и в ее широко раскрытых глазах было раздражение.
— У тебя, наверное, и нет ничего хорошего почитать в этом дурацком месте. Всем известно, что Хлоя затеяла все это, только чтобы занять тебя, потому что школьный совет не захотел взять тебя учительницей. Это вообще не настоящая библиотека.
С выпрямленной спиной, громко шурша сатиновыми юбками, Эмма зашла за стойку. Напоминание Джоэллен о том, что ее сочли неподходящей для того, чтобы обучать городских ребятишек, из-за связи с Хлоей, уязвило ее, но ничто не могло заставить ее признать это.
— Так как это не «настоящая библиотека», я не понимаю, почему ты так долго здесь находишься.
Джоэллен глупо ухмыльнулась, и Эмме захотелось дать ей пощечину.
— О тебе ходят слухи, мисс Эмма. Люди говорят, что у тебя в доме мужчина.
Эмма могла бы рассказать Джоэллен некоторые вещи о мужчинах, посещающих дом Хлои, например, про Большого Джона, но она не могла заставить себя пасть так низко. Тем не менее, в ее голубых глазах пылал огонь, когда она ответила:
— А что, если и так, Джоэллен? Твое какое дело?
— Это неприлично, — сладко пропела Джоэллен.
— Так же, как и то, что делала ты с Билли Бейкером на празднике урожая, — грубо сказала Эмма. — Большой Джон упал бы в обморок, если бы знал.
Краска сбежала с кукольных щек Джоэллен.
— Ты видела меня с Билли?
— Я видела достаточно.
Лицо Джоэллен из воскового стало пунцовым. Не говоря ни слова, она повернулась и выбежала из библиотеки, оставив дверь открытой.
Напевая про себя, Эмма закрыла дверь. Если говорить правду, она видела только, как Джоэллен и Билли держались за руки во время танца, об остальном она догадывалась.
В полдень она взяла роман Гарди и отправилась домой. Как они и договаривались, Келли встретила ее, забрала книгу, а потом, принимая все меры предосторожности, чтобы ее никто не заметил, прокралась по черной лестнице обратно на второй этаж «Звездной пыли».
Эмма зашла в универсальный магазин, где купила брюки и рубашку, которые могли бы подойти мистеру Фэрфаксу. Ее покупки как раз заворачивались, когда в магазин вошел Фултон. Очевидно, он увидел ее из окна банка.