Выведенная из потрясения, Эмма смогла вбежать в комнату.
— Люси, нет, — молила она голосом, на удивление спокойным и ровным. — Он твой муж…
— Он гадина, — ответила Люси, не двигаясь, чтобы поднять подушку. Макон безуспешно извивался под ней.
Эмма попыталась оттащить Люси, но та была поразительно сильной в своем безумии.
— Люси, ради Бога, это убийство!
— Он обидел так много людей, — продолжала Люси, когда Эмма попыталась сдвинуть подушку с лица Макона. — Все, что ты должна сделать — это отвернуться, Эмма. Притворись, что ничего не видела.
Эмма была в отчаянии.
— Тебя посадят в тюрьму, — уговаривала она. — А тюрьма ужасное место.
— Знаю, — ответила Люси с пугающим безумием. — Стивен будет жить в одной из них, если они не повесят его, и все это из-за Макона. Ты не видишь? Будет только справедливо, если Макон умрет.
Эмма старалась не потерять голову, хотя ей хотелось с воплем броситься из комнаты и звать на помощь.
— Ты убила Мэри Макколл? — тихо спросила она, действуя по внезапному озарению, вспоминая утверждение Мейзи Ли, что убийцу она найдет в собственном доме, и какой испуганной казалась женщина. Теперь Эмма понимала, что это было, потому что та видела, как Люси выходила из комнаты Мэри в ту жуткую ночь.
Макон все еще ворочался под подушкой, но он был так слаб, что прошло бы совсем немного времени, и он бы потерял сознание и умер, не подними Люси подушку.
Люси оглянулась на нее, нахмурившись. Вспоминая.
— Да, — сказала она. — Мне пришлось. Она собиралась родить ребенка, ребенка Макона, а я не могла позволить ей этого. Я никогда не могла дать ему ребенка. Но это было мое право. Мое право.
«Это был Стивен, — кричала в ту ночь Мэри Макколл, по словам Мейзи Ли. — Это был Стивен». Эмма почувствовала дурноту, но коснулась ладонью руки Люси.
— Все образуется, Люси, — мягко произнесла она.
По алебастровой щеке Люси поползла слеза, и она отпустила подушку, которую Эмма быстро стащила с лица Макона и отбросила. Деверь был багровым и смотрел на нее в беспомощном ужасе, но Эмма не находила нужным успокаивать его.
Все ее внимание сосредоточилось на Люси. Она помогла невестке подойти к креслу и опуститься в него.
— Ребенок, которого носила Мэри, был от Стивена, — высказала Эмма свою догадку отрешенным голосом. Учитывая обстоятельства, она не могла бы прийти к другим выводам. Казалось невероятным, что все время, когда она так беззаветно любила его, он лгал ей.
Люси покачала головой. Сделав свое признание, Люси была на удивление здравомыслящей.
— Она лгала, лживая маленькая шлюха. Это был ребенок Макона.
— Это был… ребенок… Дирка, — с трудом выдавил Макон.
Эмма уставилась на него, так же как и Люси.
Он старался подняться на подушках, но не смог. Эмма подошла к нему с широко раскрытыми глазами и сильно бьющимся сердцем. Теперь жизнь Стивена была в безопасности, но ее вера в него трепетала, как пламя свечи у открытого окна.
— Ребенок… был… от Дирка, — настойчиво повторил Макон, потом закрыл глаза то ли от изнеможения, то ли потеряв сознание, — Эмма не могла понять.
Она повернулась к Люси. Мертвенно-бледная, с огромными карими глазами, она прижимала дрожащие пальцы ко рту. Эмма поверила, что Макон говорил правду.
Стивен не умрет — мир повернулся вокруг этой оси. Стивен не умрет.
Она встала на колени у кресла Люси, взяв ее за руку.
— Хочешь свое лекарство? — нежно спросила она, не чувствуя к этой женщине никакой ненависти, только сочувствие. Все могло бы сложиться по-другому для Люси, будь она в состоянии родить ребенка, если бы вышла замуж за человека, способного на сочувствие.
Люси покачала головой, губы скривились в дрожащей улыбке.
— Возможно, теперь Господь простит меня, — сказала она.
Эмма почувствовала, как к глазам подступили слезы.
— Я уверена, что Господь понял все, — тихо сказала она. А потом зарыдала — от радости, от горя, от того, что пережили эта женщина и Стивен из-за бедной Мэри Макколл, которая так рано умерла.
Голос Джубал прервал тягостное молчание, которое наступило после этого.
— Мисс Эмма? Мисс Люси? Что случилось?
Эмма обернулась к Джубал.
— Кто-то должен поехать в город и привезти шерифа и Сайруса. Прямо сейчас.
Джубал была явно испугана. Ее взгляд вопросительно остановился на Маконе, лежащем с закрытыми глазами.
— С мистером Фэрфаксом все в порядке, — спокойно заверила ее Эмма. — Пожалуйста, делай, как я говорю. Я присмотрю за мисс Люси.
Когда Джубал вышла, Люси стала раскачиваться в кресле.
— Мой ребенок, — сказала она. — Мне нужен мой ребенок.
Эмма взглянула на нее с недоумением и мучительной жалостью.
— Ребенок?
Люси стала подниматься из кресла, и Эмма неловко встала. Бросив беспокойный взгляд на Макона, она последовала за Люси по коридору.
Остановившись перед соседней комнатой, Люси достала ключ из кармана своей черной юбки и открыла замок. Она вошла в комнату, Эмма вошла за ней.
Эмму поразило, что комната была детской, переполненной игрушками, колыбелью, качалкой — всем, что могло бы понадобиться для ребенка. Люси подошла к кроватке и, склонившись, подняла неподвижную фигурку, завернутую в кружевное одеяльце.
Завтрак Эммы вихрем поднялся к горлу, но она поняла, что Люси держит куклу.
— Видишь? — спросила Люси, протягивая тщательно одетое и завернутое «дитя», чтобы Эмма могла восхититься. Разве не красавица? Ее зовут Элен.
Дрожь пробежала по Эмме, но она сумела, тем не менее, слабо улыбнуться.
— Да, — хрипло проговорила она. — Она милая.
Тихо напевая своему «дитя», Люси вышла в коридор и вернулась в ту комнату, где лежал Макон. Он снова пришел в себя, и Эмма почувствовала к нему большее сочувствие, чем раньше, хотя понимала, что будет презирать его всю жизнь.