– Сильнее некуда, – коротко ответил мистер Найтли.
– Ох! Искренне сочувствую… Ну же, пожмем скорее руки.
С большой сердечностью они пожали друг другу руки, и в этот момент в комнату вошел Джон Найтли. Мужчины поздоровались сдержанно, в истинно английской манере:
– Здравствуй, Джордж.
– Джон. Как поживаешь?
Однако за этим внешне хладнокровным безразличием скрывалась глубокая привязанность братьев, которые друг ради друга пошли бы на что угодно.
Вечер прошел за тихими разговорами. От карт мистер Вудхаус отказался вовсе, дабы полностью посвятить себя беседе с дорогой Изабеллой, и их небольшая компания естественным образом разделилась надвое: с одной стороны – отец и дочь, а с другой – братья Найтли. Темы их разговоров, понятное дело, отличались, совпадая лишь изредка, Эмма же общалась то с теми, то с другими.
Братья вели беседу о делах, преимущественно уделяя внимание заботам старшего, который от природы был более общителен и разговорчив. Будучи мировым судьей[6], он всегда стремился посоветоваться с Джоном о той или иной тонкости закона, а иногда и просто делился каким-нибудь любопытным случаем из практики. А будучи хозяином их имения Донуэлл и фермы при нем, он рассказывал, какой и на каком поле ожидается в следующем году урожай, и сообщал все местные новости, зная, что его брат, проведя в их доме большую часть своей жизни, сильно к нему привязан и всегда с удовольствием слушает подобные рассказы. План водосточной канавы, новый забор, упавшее дерево, судьба каждого акра пшеницы, репы и яровых хлебов – все в равной степени интересовало Джона, хоть внешне он и оставался невозмутим. Если же брат о чем-то упомянуть забывал, то Джон с готовностью его об этом расспрашивал.
Мистер Вудхаус в это время наслаждался беседой с дочерью, с головой погрузившись в счастливые сожаления и полные любви опасения.
– Милая моя, бедная моя Изабелла, – причитал он, беря ее за руку и ненадолго отрывая от усердного шитья для кого-то из пятерых детей, – как же давно, как ужасающе давно ты к нам не приезжала! Как ты, должно быть, устала с дороги! Тебе стоит лечь спать пораньше, душенька, а перед сном я бы посоветовал тарелочку кашки. Давай вместе немножко съедим. Эмма, милая, полагаю, никто от овсянки не откажется.
Эмма же полагала – и не без основания, – что оба Найтли, как и она, подобную затею вряд ли поддержат, а потому попросила принести только две порции. Произнеся еще несколько хвалебных речей овсянке и подивившись, почему же не все едят ее каждый вечер, мистер Вудхаус перешел к другой теме, с печально-задумчивым видом заметив:
– Как жаль, милая моя, что осень вы провели в Саут-Энде, а не у нас. По-моему, от морского воздуха пользы мало.
– Мистер Уингфилд настоятельно нам его рекомендовал, а иначе мы бы и не поехали. Он сказал, что для всех деток, а особенно для малышки Беллы с ее больным горлышком, очень подойдут и морской воздух, и купания.
– Ах, голубушка, Перри вот сомневается, так ли уж ей полезно море. А сам я давно убежден, хотя, возможно, раньше тебе и не успел сказать, что море редко кому подходит. Меня оно однажды чуть не погубило.
– Полно, полно! – вскричала Эмма, почувствовав, что разговор становится опасным. – Прошу, не говорите о море, а то меня берут зависть и досада, я ведь на море никогда не была! Запрещаю вам говорить о Саут-Энде. Изабелла, дорогая, спроси-ка лучше, как у мистера Перри дела, он-то про тебя всегда спрашивает.
– Ах да! Сэр, как поживает мистер Перри?
– Все хорошо, да, вот только… От разлития желчи страдает. У бедного Перри совсем нет времени подумать о себе. Да, он мне рассказывал, что совершенно подумать о себе не успевает, это так печально, но что поделать, он ведь постоянно кому-то нужен. Думаю, не сыщется врача с более обширной практикой. Да и такого знающего тоже.
– А миссис Перри как поживает? Как детишки? Растут? Мистер Перри – замечательный человек. Надеюсь, он сможет к нам заглянуть. Как он будет рад увидеть моих малюточек!
– Надеюсь, он зайдет завтра, мне нужно кое о чем с ним посоветоваться. Душенька, обязательно попроси его осмотреть Беллу.
– Ах, не стоит волноваться, ее горлышко почти прошло. То ли это купания так помогли, то ли превосходные припарки мистера Уингфилда, мы их с августа ставим.
6
Мировой судья – неоплачиваемая должность, которую занимали видные представители поместного дворянства. До введения в 1889 году выборных советов графства мировые суды занимались всеми местными делами.