Когда вы приходите в Храм вас учат быть открытыми, вас учат быть смиренными, вас учат быть благодарными и тогда Божественная Благодать снизойдет на вас. Или в другой раз. Такова суть религии. Будь хорошим, соблюдай Порядок, жди. И может тебе повезет. В крайнем случае нет. Нас же не учат быть религиозными. Смешно, правда? Мы не проникаемся духом веры. Мы и есть Дух. Мы готовимся стать божествами (если повезет), но никто не требует от нас верить. От нас ожидают дел. Контроля. Силы. Или служить Храму, если ты не способна на что-то другое. Например, рожать других одаренных детей. Мы выпускной класс. И сегодня приехал Настоятель.
Это значит, что мы готовы пройти Испытания и узнать, что уготовано нам в будущем. И это значит, что одна из нас готова стать Богиней.
Неужели это моё сердце так скачет в груди?
Перешептывание не стихает весь день и перерастает в чириканье женских стаек по углам. После занятий нам дали свободное время. Метресс снисходительно улыбнулась и сказала, что до вечера мы предоставлены самим себе. Все было не так.
Она ничего не сказала, застав нас в классе за разговорами далекими от учебы. Когда мы, виновато потупив глаза в пол, думали, как из-за гомона смогли пропустить эхо ее тяжелых шагов, она улыбалась. Она ничего не сказала о Бэт, у которой волосы выбились из строгой прически. Она ничего не сказала о Руви, щеки которой сверкали румянцем, ибо наконец догадки и домыслы овладели всеобщем вниманием. Она вообще ничего не сказала, кроме как…
- Вечером в семь, приготовьтесь, будет праздничный ужин, - и немного помедлив добавила. - У нас гости.
Мне очень хорошо знакома эта суета. Каждые три года, когда цветет старая вишня в саду. Нас много здесь, девочек из разных семей, неизвестных семей, забытых семей, благородных семей. Мы выпускной класс, наше обучение здесь окончено, мы олицетворение Порядка, пример для младших. Белые передники и платья – это привилегия. Это соответствующее поведение. Самые маленькие девочки носят серое. Это и практично, потому что хоть мы и заперты в стенах Приюта, сложно запретить детям бегать и прыгать. До поры до времени. Средние классы – белые воротники и передники. И жесткие накрахмаленные манжеты. Когда надеваешь их впервые кажется будто на запястьях застегнули кандалы. Только об этих кандалах ты должен заботиться пуще всего. Малейшее пятнышко и узнаешь какова цена носить белое. Метрессы очень изобретательны и их уроки быстро усваиваются. И наконец, выпускницы. Белые, как цветы, нежные, неземные. Выдрессированные.
В этот вечер во всей обители не будет слышно шороха мягких серых туфелек. Все девочки отправятся в свои спальни, общие для средних и младших классов и там под одеялами, боясь пискнуть тихо-тихо будут обсуждать и передавать друг другу и самым новеньким, что же происходит в большом зале. А самые смелые (или глупые) попробуют ускользнуть и неизбежно попадутся дежурящим сестрам. Отбудут свое наказание, но, пожалуй, ни одна не пожалеет об этом и потом еще долго будут хвастаться остальным, что все-таки одним глазком успели подсмотреть, что там происходит и на длительные мольбы рассказать, будут загадочно улыбаться, но так и не скажут ни слова.
Правда в том, что это невозможно. Будучи в младших классах это стало моим вызовом. Меня всегда пугала моя склонность попробовать сделать что-то не ради результата, а ради интереса «смогу ли я». И тогда, тот единственный раз, когда я смогла нарушить правило и не угодить за это в карцер, я поняла, что могу сделать любое сумасшествие только потому, что того попросит мое любопытство. И это то, что пугает меня до сих пор. Но правда была в том, что никому не суждено узнать, что же происходит в торжественном зале, кроме тех, кто находится внутри. Потому что за бдительным охранным кругом сестёр тонкой серебряной линией вился защитный контур магии такой силы, что нам резко захотелось оказаться как можно дальше от него. Нам – это мне и Алексе. Тогда еще существовало это «мы». Что ж, сегодня завеса тайны откроется.
Не существует четкого перехода между средним классом и выпускным. Просто ты просыпаешься, идешь на молитву, идешь на занятия, как это бывает изо дня в день. А вечером метресс останавливает тебя после ужина. Тебя и может еще кого-то, но так бывает. Ты вспоминаешь все свои прегрешения за последнее время. Что сделала, что не сделала, что ты могла забыть, что это, что?! Но в этот раз тебя ждут не карцер, не смена на кухне и не что еще похуже. Она дает тебе ключ, тяжелый металлический и улыбается…да, такой же улыбкой, как и сегодня. Как будто из тебя уже сделали меню на сегодняшний вечер и нужно только дождаться повара. Как будто наконец ты сделала все так, как надо. Ей.