— А она становится нескромной, — пошутил он. — И где же это наша Жад потеряла свои трусики?
Жад протянула ему комок разорванной шелковой ткани и показала на бизнесмена, который решительно сел в кресло, находившееся совсем рядом.
— Ты быстро учишься, — констатировал Ролан.
Пока Жад рассказывала ему о своем приключении, Ролан добрался до бритого лобка. Жад знала, что, несмотря на свой отстраненный вид, перуанец следит за ними краешком глаза. Ролан сунул палец в ее влагалище, еще полное спермы неизвестного, и стал нежно его поглаживать. Жад выгнулась и замолчала.
— Продолжай говорить, — приказал Ролан. — И поподробнее, пожалуйста. Какой у него член?
— Широкий и короткий, — запнулась Жад, прижимаясь к руке Ролана. — Он едва двигался во мне. Он почти сразу кончил.
— А ты?
— Я не кончила. Ласкай меня сильнее, пожалуйста.
— Называй меня на вы.
— Пожалуйста, нажмите посильнее!
— Нет, я хочу, чтобы ты сильнее возбудилась и стала еще смелее.
Он убрал палец и дал ей его пососать. Она узнала свой вкус, смешанный со вкусом чужой спермы, и это еще больше усилило ее желание, которое сдавило низ ее живота и налило груди. Она полностью прижалась к Ролану, уверенная, что он вскоре расслабит ее, но он вновь взял свой журнал и совершенно не обращал на нее внимания. Тяжело дыша от нестерпимого желания, Жад потеряла последние остатки сдержанности и уже готова была ласкать себя сама. Но Ролан наклонился над ней и обхватил ее руками.
— Подожди. Пусть желание еще более усилится.
В середине ночи они вышли из самолета, им предстояла пересадка на Кубе. От жары платье Жад сразу же прилипло к коже. Транзитный зал был полон кубинок, словно сделанных по единому образцу, одеты они тоже были одинаково. Их крупные зады были обтянуты мини-юбками, демонстрирующими закругленные бедра, и все они носили белые носки и туфли на высоких каблуках.
Одна из них сидела прямо перед ними, и пуговицы ее белой блузки готовы были разлететься в стороны под давлением ее груди явно нестандартного размера. Выдвигая их вперед, чтобы показать свою тонкую талию, гордая своим силуэтом, напоминавшим песочные часы, она с интересом смотрела на Жад, вероятно, пытаясь ознакомиться с последней парижской модой.
Ролан заговорил с девушкой по-испански. Она рассмеялась и села рядом с ним. Жад ничего не понимала и была расстроена тем, что ее оставили в стороне. Она встала и отправилась прогуляться по магазину дьюти-фри. Если не считать нескольких бутылок рома и пыльных футляров от сигар, полки были почти пусты, и она обошла все в течение нескольких минут. Она уже собиралась присоединиться к Ролану, как вдруг увидела, что его уже нет на месте. Девушки тоже не было видно. Жад осмотрела транзитный зал, но их нигде не было. Лестница, что вела в бар, закрытый в столь поздний час, была перегорожена цепью. Жад перемахнула через нее и с опаской поднялась по ступенькам. Там, в темноте, она увидела сначала спину Ролана, а потом, приблизившись, — и девушку, прислонившуюся к стене, в расстегнутой блузке, с обнаженной грудью и задранной юбкой.
Сначала Жад почувствовала ревность, но потом ее охватило странное чувство любопытства. Девушка была красива, и она предлагала себя, вся дрожа от желания. Ее грудь была невероятно чувственной. Она была похожа на два огромных и очень круглых шара с коричневыми сосками, напоминавшими оливки. Вьющиеся черные волосы окружали ее лицо. Рот был приоткрыт, она тяжело дышала. Жад подошла поближе, и Ролан ее увидел.
— Давай, — сказал он. — Ты тоже можешь ее потрогать.
Жад никогда не чувствовала кожу женщины у себя под пальцами. Она робко протянула руку к груди и слегка погладила ее. Девушка застонала, и Ролан ободрил Жад взглядом, продолжая ласкать кубинку. Тогда Жад притронулась своими неопытными губами к огромному возбужденному соску, и ей тут же показалось, что он еще вырос под ее языком. Девушка начала извиваться, схватила Жад за волосы и испустила два коротких вскрика.
— Она кончила, — констатировал Ролан.
А потом громкоговоритель что-то объявил на испанском языке. Девушка, смеясь, привела в порядок свою одежду и быстро убежала.
— Вы увидите ее снова? — поинтересовалась Жад.
— Я даже не знаю, как ее зовут. Пойдем, — ответил он.
Ролан остановился на вершине лестницы, откуда открывался вид на транзитный зал, и предложил Жад облокотиться на перила, чтобы посмотреть на пассажиров, столпившихся внизу. Она почувствовала, как он поднимает ей платье и тихо входит в нее. Она так этого хотела, что приподняла ягодицы и изогнулась, чтобы ему было удобнее. Ролан прихватил бедра Жад и так резко входил в нее, что голова и плечи девушки затряслись, как будто все это происходило на батуте. Осознавая, что ее могут видеть, она сначала даже рассмеялась, но потом веселье быстро уступило место удовольствию от подобной демонстрации. Кто-то действительно смотрел на нее, но, разобравшись, что происходит, быстро отворачивался. А Жад так хотелось, чтобы все это видели.