"Слово Разъясненное" охватывает Пятикнижие Моисея и посвящено, главным образом, еврейской Церкви как предтечи христианства. По сравнению с другими современными учеными Сведенборг открыл более глубокое символическое измерение; однако речь шла, по его словам, не о "духовном смысле", но скорее о "внутреннем историческом смысле". Ибо в этой работе он предстает все еще учеником, пишущим с гораздо меньшей уверенностью и ясностью, нежели в позднейших трудах. Он часто терялся в догадках относительно внутреннего смысла слов. "Яне понимаю этих слов", - говорит он, или: "Это все еще темно" и т.д. Внутренний смысл ему виделся как через экран.
Он собирался напечатать эту работу. По его мысли, она должна была подготовить людей к принятию Господа, когда свершится Второе Пришествие. Его собственные духовные переживания не предназначались для публикации, и параграфы, посвященные им, были сняты. Что касается ученого мира, то он не ожидал от него ничего кроме неприятностей. "Они озлобятся, когда их наука будет опровергнута". Но он не имел никаких сомнений и насчет того, какую роль уготовлено сыграть ему самому:
"Дабы люди не сочли мои утверждения баснями, я могу засвидетельствовать со святой честностью, что я был допущен в духовный мир Самим Спасителем, и сие свершалось постоянно в продолжение написания этих произведений, которые ныне становятся доступными публике".
Каким образом необыкновенный опыт Сведенборг повлиял на его положение в обществе? Заметили ли его знакомые какие-нибудь перемены в нем, что-нибудь такое, что могло быть истолковано как признаки душевной неуравновешенности? В январе 1746 года он пишет:
"Во время моих разговоров с духами я находился пять месяцев с друзьями в своей стране. Я общался с ними, как прежде, и никто из них не заметил во мне способности к таким беседам с небесами. Иногда, находясь среди людей, я беседовал и с духами, и с теми, кто окружал меня... В таких случаях окружающие неизменно думали, что я погружен свои мысли..."
В течение этих двух лет Сведенборг лишь двенадцать раз отсутствовал на службе в Горном ведомстве. Он обсуждал проблемы металлургии, улаживал споры между рабочими рудников и часто, как старший член Коллегии, председательствовал на ее заседаниях в отсутствие главы ведомства. Ни для кого поэтому не было неожиданностью предложение Коллегии ведомства назначить Сведенборга его главой после того, как весной 1747 года прежний начальник Горного ведомства ушел в отставку. Однако в ответ Сведенборг подал королю прошение о новом отпуске необходимом ему для поездки за границу и завершения новых важных трудов. В течение более чем тридцати лет, напоминал он королю, он служил в Горном ведомстве, несколько раз выезжал за границу, опубликовал много важных трудов и не просил никакой компенсации за свои труды. Поэтому он просил Его Величество позволить ему получать в отставку половину его прежнего жалованья, не присваивая ему обычного в таких случаях почетного звания государственного советника.
Эту просьбу король удовлетворил тем охотнее, что ожидал от Сведенборга новых книг, которые принесли бы пользу его стране. Когда Сведенборг передал коллегам королевский указ, освобождающий его от обязанностей службы, все они выразили сожаление о том, что ведомство лишилось столь достойного человека и попросили асессора посещать заседания Коллегии, пока не завершится рассмотрение дел, порученных ему прежде. Сведенборг согласился, и мы видим его присутствующим еще на пяти заседаниях.
17 июня 1747 года, накануне своего шестого заграничного путешествия, Сведенборг сердечно распростился со своими коллегами и навсегда покинул здание Горного ведомства.
Глава 26. Вместо чудес
Покидая Горное ведомство, Сведенборг хотел как можно скорее отправиться за границу, чтобы "найти уголок, где бы он смог закончить важную работу, которой был занят". Это работой было "Слово Разъясненное".
Первоначально, он собирался остановиться в Голландии. Но, как и в 1744 году, его планы изменились после его приезда в эту страну. Но "Слово Разъясненное" осталось ненапечатанным и в виде трех рукописных фолиантов пролежало под замком еще целое столетие прежде чем увидело свет благодаря усилиям Иммануэля Тафеля. Дело в том, что уже после приезда в Голландию, в Сведенборге вновь произошла глубокая духовная перемена.
Закончив "Слово Разъясненное" в феврале, он довел до конца в Амстердаме свой "Индекс к Библии", из которого он в продолжение тридцати лет черпал сведения для всех своих последующих богословских трудов.
Поскольку начитанность в Библии предполагает знание древнееврейского языка, он, возможно, как раз в это время взялся за его изучение. В его дневнике мы находим немало упоминаний о иврите, с которым он был немного знаком еще со времен учебы в Упсале. Сведенборг утверждает, что, "когда мне впервые открылись небеса, мне пришлось сначала выучить еврейский язык, а также соответствия, на которых построена вся Библия", и благодаря этому он много раз перечитал всю Библию.
Работая над указателем к книгам Исаии и Бытия, он сделал одну примечательную запись, которая точно указывает время, когда ему открылось более глубокое понимание Слова Божьего, что побудило его отказаться от своей прежней работы и начать нечто совершенно новое.
"1747, ? августа по старому стилю. В моем состоянии произошла перемена к небесному царствию, в образе".
Принято считать эту запись указанием на то, что сознание Сведенборга теперь было открыто небесам, что дало ему способность видеть духовное содержание Слова во всей его полноте. В свете этого нового прозрения прежняя работа по толкованию Библии теперь казалась Сведенборгу недостаточной и неудовлетворительной. То, что он написал, не было истинным внутренним смыслом. В декабре 1748 года он начал писать "Arcana Coelestia" -- "Небесные Тайны" - и закончил первый том в июне следующего года.
Уже в четвертый раз Сведенборг начал писать комментарий к Книге Бытия. Теперь он понял, что эта часть Писания требует совершенно нового подхода, который он мог описать только словами "Небесные Тайны". В новой работе он поднимается до созерцания внутреннего или истинно духовного смысла Писания, которое обращено к возрождению разума человека. Речь шла о "Слове, как его видели ангелы". Теперь он получил вдохновение, которое объясняет как необычно быстрые темпы написания работы (восемь месяцев), так и перемену стиля. В нем больше нет колебаний и сомнений относительно значений слов и соответствий; нет больше и зависимости от привычной богословской терминологии. Превыше всего, больше нет сомнений относительно имени, которым следует называть Иисуса Христа: