Обе послевоенные работы построены примерно по одной схеме: дескрипция и обличение анонимного бытия (il y a); анализ и дескриптивный подход к таким сторонам человеческого существования, в которых особенно ощутим момент потери власти сознания над собой - бессонницы, страдания, страха смерти; описание одиночества; несколько ярких, но не вполне феноменологических дескрипций, включающих дескрипции усталости, лени, слушания музыки; введение и описание «ипостаси» - появления сознающего себя сущего в безличности il y a; построение новой теории субъекта и его отношений с миром, описание времени как «иного» (autre) и попытка описания отношения субъекта с временем и с «Другим» (autrui). Иными словами, до известной степени была предпринята попытка переписать «Бытие и время»18, исправив основные ошибки или даже просто указав путь к их исправлению. Разумеется, это была попытка с негодными средствами. Но результатом оказался не ухудшенный Хайдеггер и не еще одна версия экзистенциализма, а поворот к совершенно новой проблематике, окончательно сформулированной в «Тотальности и бесконечном»19 (1961 г.) и высвободившейся из языка онтологии в «Иначе, чем быть, или по ту сторону сущности»20 (1974 г.).
Начало пятидесятых годов отмечено поворотом Левинаса к теме свободы, проявившемся в двух программных статьях: «Является ли онтология фундаментальной?»21 (1951 г.) и «Свобода и заповедь»22 (1953 г.), атакже циклом публицистических выступлений, собранных в сборнике «Трудная свобода»23. В 1957 году выходит итоговая статья «Философия и идея Бесконечного»24, посвященная в основном обсуждению проблем автономии и гетерономии. Именно в этих работах Левинас впервые обозначает свою философию как этику, и рассматривает в качестве фундаментального, первоисходного опыта отношение к Другому, которое в конкретной жизни разыгрывается как язык (EN, P. 20-21); в этих же работах Левинас соединяет «лик» Другого с речью, завершив тем самым создание одного из самых привлекательных терминов своей философии.
Защищая гетерономную концепцию свободы, Левинас подчеркивает в новом подходе к свободе конституирующую роль языка, утверждая, что Другой, будучи не просто сущим, а собеседником, не может быть понят исходя из бытия, его понимание неотделимо от обращения (invocation) к нему (EN, P. 17), и, тем самым, к Другому оказывается неприменимой хайдеггеровская свобода как Seinlassen, как позволение быть ; исходным модусом языка выступает звательный падеж, вокатив; слово Другого, несводимое ни к бытию, ни к знанию, гнозису25, оказывается не только источником свободы как заповеди, но одновременно и источником значения вообще. С этого момента Левинас начинает систематически переосмысливать гуссерлевское понятие Sinngebung‘a, смыслонаделения. Внимательное чтение Гуссерля красной нитью проходит через всю философию Левинаса 1950-х годов (к столетию со дня рождения Гуссерля в 1959 году Левинас публикует четыре новых работы); решение вопроса о том, интенционально ли отношение к Другому, оказывается путеводной нитью всех работ, следующих за «Тотальностью и Беконечным».
В 1961 году Левинас (фактически под давлением Ж. Валя) защищает в качестве докторской диссертации (doctorat d’état) свой первый opus magnum, «Тотальность и Бесконечное» (книга, отвергнутая издательством Gallimard, выходит в Гааге в престижной серии Phenomenologica). В число членов жюри входят Ж. Валь, Г. Марсель, В. Янкелевич, П. Рикер (членом жюри также должен был быть М. Мерло-Понти, умерший в тот год). Присутствующих больше всего поразила неожиданная трактовка Левинасом «Третьего размышления» Декарта: картезианская идея Бесконечного, которая со времен Канта воспринималась как основание «онтологического доказательства бытия Божия», была переосмыслена Левинасом как модель принципиально неадекватного (и, тем самым, неинтенционального) опыта Другого, который Я всегда уже обнаруживает в себе. Такое прочтение Декарта вызвало максимальное количество вопросов и недоумений26. Именно эта книга впоследствии оказалась наиболее известной среди работ Левинаса, его имя чаще всего связывают с выдвинутыми в ней тезисами: с представлением об этике как о «первой философии», с «метафизической» трактовкой отношений абсолютно отделенных друг от друга Я и Другого как полюсов Тождественного и Иного соотвественно, с темами «насилия понятия» и лика, который «дает заповедь “не убий” самим своим выражением». До начала 70-х годов практически никто27 в философском сообществе не откликнулся на появление этой книги сколько-нибудь серьезным текстом за исключением вышедшей в 1964 году статьи (а по объему - целой книги) «Насилие и Метафизика» совсем молодого и малоизвестного тогда Ж. Деррида. Убийственная, хотя и почтительная по тону28 критика, которой Деррида подверг труды Левинаса, произвела неожиданный эффект: вместе со стремительно растущей в англоязычном мире модой на Деррида стала расти и известность Левинаса.
18
Термины exister и existant выбраны Левинасом «ради благозвучия» для перевода Sein и Seiendes. Деррида отмечает, что этот выбор «не перестает поддерживать определенную двусмысленность: в действительности Левинас под словом “существующее [existant]” почти всюду, если не всегда, подразумевает бытующего-человека [l’etant-homme], сущее [l’etant] в форме Dasein. Потому что так понятое существующее [l’existant] не есть сущее (Seiendes) вообще, а выбранный для перевода термин отсылает нас - и прежде всего потому, что используется тот же самый корень - к тому, что Хайдеггер называет Existenz» (VM. P.133).
19
Levinas E. Totalité et Infini. Essai sur l’extériorité. Den Haag, 1961. (В дальнейшем цитируется как TI, нумерация страниц дается по изданию Kluwer Academic, 1996.) Русский перевод И.С. Вдовиной см. в книге Левинас Э. Избранное. Тотальность и бесконечное. М.-СПб., 2000. С. 61-291.
20
Levinas E. Autrement qu‘être ou au-delà de l‘essence. 1974. (В дальнейшем цитируется как AQE.)
21
Воспроизведено в Lévinas E. Entre nous. Essais sur le penser-à-l’autre. Grasset, Paris, 1991. P.12-22.
22
Воспроизведено в книге: Lévinas E. Liberté et commandement. Montpellier, 1994, в дальнейшм цит. как LC.
23
Lévinas E. Difficile Liberté. Paris, 1963 (1976). Русский перевод Г.В. Вдовиной см. в Левинас Э. Избранное: Трудная свобода. М., 2004. С. 319-590. В дальнейшем цитируется как DL. Нумерация страниц дается по французскому изданию.
24
Воспроизведено в книге: Lévinas E. En découvrant l’existence avec Husserl et Heidegger. Paris, 1949 (2001). P.165-175, русский перевод Н.Б. Маньковской см. в книге: Левинас Э. Избранное. Тотальность и бесконечное. М.-СПб., 2000. С. 292-302.
25
Интересное сопоставление позиций Левинаса и Канта по этому вопросу см. в работе: Davies P. Sincerity and the end of theodicy: three remarks on Levinas and Kant // Critchley S. and Bernasconi R. (ed.) The Cambridge companion to Levinas. Cambridge, 2002. P. 161-187.
26
Стенограмма заседания воспроизведена в LC,p.59-123 подназвани-ем «Трансцендентность и высота».
27
Кроме старого друга Левинаса М. Бланшо, опубликовавшего в 1961-1962 две статьи, посвященные чтению «Тотальности и бесконечного»: Connaisance de l’inconnu. // La Nouvelle Revue Française 108, P. 1081-1094, и Être juif (I). // La Nouvelle Revue Française 116, P. 279-285; Être juif (II). // La Nouvelle Revue Française 117, P. 471-76. Обе статьи были воспризведены в: Blanchot M., L’Entretien infini. Paris. 1969.