— А без своих приемов слабо, в стойке? — вытер кровь с губы. Но толку не было, из носа струйка крови текла на губы и подбородок, затекая на шею.
— Я сказал, перестали! Заткнись, Матвей! Что ты к нему пристал? — вывернулся из захвата пацанов, которые ещё держали меня. Начали удерживать сильнее.
Тяжело дыша, прорычал:
— Отпустите! Всё. Успокоился!
— Пошли вон отсюда! И чтобы я вас двоих тут неделю не видел! Вы меня поняли? — крикнул тренер.
Зайдя в раздевалку, схватил сумку и, не переодеваясь, выбежал из зала.
Вытащил телефон, когда оказался на улице и набрал свою одноклассницу, с которой иногда мог весело проводить время. Если никого не было на примете, звонил Карине, она до сих пор никогда не отказывала. А мне сейчас просто необходимо выпустить пар.
— Ты дома? — сразу спросил, как только на том конце связи ответили на звонок.
— Русла-а-ан, приве-е-ет. Конечно, где же мне ещё быть? Совсем про меня забыл! — растягивая на свой манер, произнесла девчонка.
— Жди, через пятнадцать минут буду, — сбросил вызов.
Позвонил в домофон. Открыла после первого гудка. Ждала. Быстро побежал вверх по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Живет на последнем, девятом этаже.
Одноклассница открыла дверь, улыбаясь.
— Привет, — она не успела ничего сказать, а я уже кинул сумку на лестничную площадку, хватая ее за волосы на затылке и резко привлекая к себе. Захватил губы в поцелуе, просовывая язык в рот. Напирал в поцелуе, играясь языками.
Послышался мгновенный протяжный стон.
— Рус, давай зайдем, — и очередной стон.
Оторвался от неё, посмотрев в плавающие глаза. Схватил за шею, резко поворачивая её к себе спиной, прислоняя к перилам и грубо нагибая на них. Задрал юбку, хватая полоску трусов, оттянул и отпустил, жестко хлопнул по ягодице, оставляя красный след от ладони.
Карина всхлипнула и захныкала. Просунул пальцы под материю и резко дёрнул. Послышался треск ткани. Отбросил кусок уже бесполезной вещи на лестницу.
— Руслан, нам пора заходить!
— Раздвинь ноги, — произнес в приказном тоне.
— Руслан, пожалуйста!
Развязал шнурки на спортивных штанах, член тут же выпрыгнул, стоя колом. Я намотал волосы на руку, прижимаясь к её входу, и одним грубым толчком вошел до упора. Карина застонала. Я дал ей привыкнуть и начал бешено вбиваться.
— Давай тише, — прошептал ей на ухо.
Начал вдалбливаться сильнее, просовывая средний палец ей в рот. Резко откинул её на перила, вытаскивая член и обрызгивая спермой ягодицы.
Девчонка, ещё подрагивая после оргазма, повернулась ко мне лицом.
— Давай дома продолжим? — осипшим голосом предложила. Из меня вырвался сухой смешок.
— Не, я спешу.
— Ты же только пришел, — нахмурилась.
— Я ненадолго, — безэмоционально сказал, завязывая тесёмки спортивных штанов.
— Прости, — кивнул в сторону порванных трусов.
— Ничего, мне даже понравилось, — проговорила расстроенно. Хмыкнул, смотря на то, как не хочет отпускать.
— Ну, пока, — приблизившись к ней, поцеловал в лоб. Подхватил сумку и побежал вниз.
Твою мать, что за херня?! Выпустил пар, успокоился. Но девчонка тоже не должна сидеть в моей голове! Думал об этом, когда подходил к подъезду своего дома.
— Ты ослеп, что ли? — поднял голову и встретился с родными глазами, такого же цвета, как у меня.
Задумался.
— Ты уезжаешь? — задал вопрос брату.
— Мы уезжаем. Поехали, нужно съездить в одно место!
— Я не могу сейчас, мне надо в душ и переодеться, — брат только обратил внимание на мой внешний вид. Поднял на меня взгляд, опять что-то решая в уме.
— Ты короче тут стой, думай, а я пока помоюсь и переоденусь.
— В машине буду ждать, — в спину крикнул Тимур.
После душа надел чёрные джоггеры и белую футболку, поверх неё тёмно- синюю ветровку. Взял кроссы фирмы "Nike".
Открыл дверь машины — черной Audi-A7 и, забравшись в кожаный салон, откинулся на спинку сидения.
— Так ты не сказал, куда мы поедем? — брат нажал на газ, выезжая со двора, глядя прямо перед собой.
Я посмотрел в свое окно, где мелькал пейзаж. Только сейчас обратил внимание, что листья на деревьях пожелтели и скоро начнут укрывать своим пологом землю. Дожди войдут в свое равноправие. Погода будет наводить тоску. Удивился своим мыслям — с каких пор меня заботит такая херня?