— Мы едем купаться. В мое… наше любимое место, — похабно улыбаясь, Хардин стрельнул на меня глазками.
— Я не хочу. Отвези меня домой, иначе я выйду на полном ходу.
— С чего вдруг ты стала такой дерзкой и смелой?
— А почему я должна быть другой? С тобой иначе никак. Если я расслабляюсь, ты этим пользуешься в эту же секунду. Подавляешь меня, приказываешь, заставляешь делать то, чего я не хочу, — закричала я, сама не зная почему я перешла на повышенный тон.
— Я никогда не заставлял тебя делать то, чего ты не хочешь. Тебе всегда легче обвинить меня во всех смертных грехах, чем признать, что ты сама не являешься ангелом во плоти.
— Ты невыносим. Каждый долбаный раз ты выстраиваешь все так, что я виновата. У тебя в жизни существует только два мнения: твоё и неправильное. Ты считаешь, это норма?
— Тереза…
— Не зови меня так, меня это бесит!
— Тесса, я никогда тебя не принижал, я стараюсь прислушиваться к твоему мнению, но если оно неправильное, что мне делать?
Я закатываю глаза и скрещиваю руки на груди.
— Я тебя поняла. Спасибо, что спас от изнасилования или мало ли чего, — выпалила я, заметив, как его гримаса скривилась, — но просто отвези меня домой, я устала. Я вся мокрая, — он ухмыльнулся, — не в том смысле. Я вспотела и воняю.
— Очень сексуально пахнешь. Естественно, я бы сказал, — рассмеялся он.
Мне приятно видеть, что он не полез драться с тем пьяным дураком, что не стал на меня орать.
— Замолчи, — подхватываю его смех, более менее расслабляюсь и блаженно закрываю глаза, хотя знаю, что нам ехать меньше 10 минут.
Эти американские горки, связанные с его настроением и проявляемым гневом, высасывают из меня так много сил, что у меня атрофируется та часть мозга, позволяющая мыслить адекватно рядом с ним. Наши отношения это сплошная эмоциональная мясорубка.
***
«Детка… Тесса» сладко шепчет мне на ухо голос Хардина. Я машинально расплываюсь в улыбке, когда он своими прохладными пальцами проводит по моей щеке, а потом аккуратно убирает локон волос за ухо. Я слегка приоткрываю глаза и понимаю, что все еще нахожусь у него в машине, а не в уютной кровати. Это заставляет меня широко распахнуть глаза и осмотреться.
— Где мы? — спросила я, но когда мой взгляд заостряется на пейзаже за окном, до меня доходит, что он все же отвез меня к реке, — я же просила тебя отвезти меня домой! Разве это было так сложно?! Ты снова делаешь все так, как хочется тебе. Ты эгоист, Хардин.
— Тише, — шепчет Хардин, нежно прикасаясь к моей щеке, — ты меня заводишь, когда злишься.
— Послушай меня, ты мне сам сказал, что мы не пара! Спать с тобой ради удовлетворения твоих потребностей я не буду, для этого у тебя есть Молли, — произнеся это имя, у меня все вспыхнуло внутри от всепоглощающей ревности, но я должна держать себя в руках и не позволять ему манипулировать мной.
— Молли подождет, — с улыбкой выдохнул Хардин и перекладывает свою руку мне на бедро, — а вот тебя я хочу прямо здесь и сейчас.
— Отвали! — повысила тон я, откидывая его руку от себя.
— Мы созданы друг для друга, детка, — заворожено прошептал он, страстно впиваясь мне в губы, заставляя задрожать каждую клеточку опьяневшего от предвкушения тела.
Хардин крепко обхватил мою талию, просунув руку между сиденьем и моей спиной. Ощущая прохладные мягкие губы, вдыхая одурманивающий запах его тела, я тону в сладком наслаждении, которое нарастало с каждой секундой, пробуждая дикое влечение. «Зачем? Зачем мне любить, если можно и без подлого чувства познать всю страсть, просто отдавшись животным инстинктам?» — пронеслось в голове, и я сильнее прильнула к губам Хардина.
Тихий хриплый стон удовольствия вырвался из груди возбужденного до предела парня. Сильно сжав атласную ткань моего топа, он легким движением руки срывает его. Даже боюсь сосчитать, сколько шмоток мы уже испортили, поддаваясь страстным порывам желания.
Долгий, голодный, отчаянный поцелуй, в котором смешалась вся палитра чувств, на который обрушился весь груз воспоминаний, который заискрился всеми цветами эмоций. Хардин был отвратительным, пугающим, жестоким. Он был сном, видением, мечтой. Счастливая агония, сладкая боль. Он был мгновением. Он был вечностью. Он был ничем. Он был всем.
Я перелезаю к нему на колени, забывая, кто я и где я, сколько боли причинил мне этот человек. Я забываю все свои обиды, все данные себе обещания держаться от него подальше.
Я не думала о том, стану ли жалеть об этом, не думала о последствиях. Воспоминания, которые терзали меня, которые я старалась похоронить как можно глубже, теперь пробивались наружу, каплями пота рассыпаясь по нашим телам, заставляя нас содрогаться от предстоящего удовольствия. Эти ощущения…пот, слюна, ресницы, губы, запястья, вены, , пульс, живот, сердцебиение, дыхание, …некоторые говорят, что это составляющие нашей души. Сейчас я думала, что это и есть душа.
Хардин уже на автомате отодвигает кресло подальше, освобождая больше места для различных «маневров» с моим телом. Сейчас я отдавала себе отчет, что это даже не мое тело, он завладел им тогда, когда впервые вообще притронулся ко мне. Я стала его, а он моим. Мне отчаянно хочется в это верить.
Я та, кем я так боялась стать. «Ты пешка»… снова слова Зэда ворвались в мое сознание, но тактильность наших с Хардином тел дает отпор навязчивой мысли о том, что меня используют. Сейчас данный момент мне необходимо, чтобы я стала тряпичной куклой и засунула свою гордость туда, где она оказывается каждый раз, когда Хардину это нужно.
Почему, вопреки здравому смыслу я раз за разом позволяю ему вторгаться в свою душу и разрушать ее? Возможно, именно так сходят с ума.
Не помню, как мы оба оказались без одежды, но почувствовав Хардина внутри, я утопаю в наслаждении.
— Тебе нравится, да? — с пребыванием произнёс Хардин, усиливая толчки. Я ничего не могу ему противопоставить. Он знает меня, знает мои желания, слабые точки и рычаги, которые он так умело использует.
Прошлое накатывает раскаленной огненной волной, рассыпаясь по телу искрами оргазма. Я закрываю глаза и отдаюсь им. Они кишат, переплетаются, жалят, напоминая мне то, кем я стала. И когда я уже готова сдаться, готова закричать от боли и наслаждения, он входит в меня еще глубже, еще сильнее, еще требовательнее и я, запрокинув голову, хватая опухшими от поцелуев губами горячий воздух, полностью отдаюсь этому ощущению, понимая, что это только начало…
========== Глава 3. ==========
— Тесса, — легкий выдох разбивается о мое лицо, заставляя ресницы дрожать, а кожу покрываться мелкими мурашками, — вставай. Учеба зовет.
Я глубоко вздыхаю и, перевернувшись на другой бок, подбиваю под себя подушку, не желая выныривать из этого потрясающего ощущения мирной дремы. Чтобы не позволить мыслям выдернуть меня из нее я начинаю прислушиваться к собственному дыханию. Ровное, спокойное и размеренное оно занимает все мое внимание, поэтому я не сразу замечаю как нежные, но вместе с тем властные прикосновения разгоряченных губ обжигают мою спину.