– Спасибо вам, – поблагодарил мужчина. – Спасибо вам огромное. Знаете, мне уже лучше. – А ей было хуже: душа болела, по-прежнему била дрожь, руки тряслись, не отпускало напряжение.
– Вы поговорили со мной, и мои тревоги…они растворились. Думаю, у меня действительно все получится, я сумею побороть недуг. Пускай не сразу, пускай со временем, но теперь я в это верю. Я словно очистился, и ко мне, в чистоту, пришла надежда.
Анья, как смогла, улыбнулась: она была рада, что смогла помочь. Андрес Юргенсон под ручку с женой покинул пределы ее видимости: спешным шагом они пошли по коридору.
Рядом с ней остановился доктор Бергман.
– Вы гипервосприимчивы, – сказал мужчина. – Дам вам небольшой, но очень важный совет: не принимайте все близко к сердцу. Учитесь отпускать и не впадать в эмоции с головой. При нашей работе это противопоказано. Если, конечно, сами не хотите оказаться по другую сторону клетки. Наблюдайте за пациентами «со стороны», словно издалека. Так вы не только поможете себе и сохраните психику здоровой, но и проявите завидную объективность. – Доктор Бергман немного помолчал. – Думаю, на сегодня ваш рабочий день окончен. – А затем ушел, оставив Анью барахтаться в озере противоречивых чувств.
Домой Анья идти не хотела. Она не желала представать в глазах доктора Бергмана полнейшим профаном, ужасным непрофессионалом, не способным не только совладать со своими эмоциями, но и половину рабочего дня продержаться. Потому она пошла к нему и предупредила, что остается. Уверила, что ей уже лучше, что все хорошо, волноваться не стоит. А после пошла в местный кафетерий и по совместительству столовую для рабочего персонала. Как раз наступило время обеда.
Есть она не хотела: после такого кусок в горло не лез. Нужно было еще немного отдышаться: следовало посидеть, подумать в одиночестве, чтобы окончательно прийти в себя, и приступить к работе полной сил.
Анья села за отдельный стол и достала телефон. Ей звонили. Грета. Одна из коллег по волонтерской работе.
Анья ей перезвонила.
– Анья, нужна твоя помощь. – И в этом была вся Грета. С места в карьер. Без приветствий и предисловий.
– В чем дело?
– Забери котенка.
– Некуда? – спросила Анья, уже продумывая, куда его у себя пристроит.
– Некуда.
– Хорошо, – согласилась Анья. Оборудует ему местечко в спальне, около себя. – Но заеду завтра.
– Хорошо.
На этом разговор обычно заканчивался. Анья не задавала лишних вопросов, потому как знала, что без острой необходимости Грета не звонит. Грета не вдавалась в подробности, поскольку тоже знала, что без острой необходимости она не звонит, потому берегла свое время.
Анья вздохнула и откинулась на спинку железного стула. Совмещать несколько дел сразу становилось сложнее. После пар теперь приходилось бежать сюда, а значит, времени на мохнатых друзей оставалось все меньше. Вот только бросать их она не собиралась, потому заранее себя готовила к наступлению непростых времен.
Анья оглядела небольшое помещение. Из окон струился дневной солнечный свет. У раздачи – небольшая очередь, за круглыми столами – «белые халаты». Так она называла врачей, и постепенно их становилось больше.
Она ненароком посмотрела в коридор, за широкие открытые двери – взгляд отвела. Снова подняла. И замерла. В столовую вошел мужчина. Высокий, стройный, с расправленными плечами…в футболке и пижамных штанах. Знакомый мужчина. Тот самый, которого давеча она наблюдала в местном изоляторе: в камере закрытого бокса, в которой содержались особо опасные преступники.
Анья заморгала. Точно он. Ошибки быть не могло: золотистая кожа, коротко остриженные волосы, хищный змеиный взгляд. Мужчина задержался у двери, а затем ступил на территорию столовой.
Анья ничего не понимала. Что он здесь делает? Как выбрался из камеры? Неужели разрешили выходить? Почему он вообще там сидит? Вопросов была уйма. Она могла бы предположить, что он спутал двери и по случайности забрел не туда: другая, общественная столовая, в которой кормили пациентов, находилась практически рядом, немного в стороне. Вот только предположить такое – сложно, поскольку мужчина с обществом не ладил и не случайно сидел под замком.
Ступая мягкой поступью, мужчина держался ближней стены, не выходя в центр зала. Анья завороженно за ним наблюдала. Мужчина передвигался осторожно, но вместе с тем свободно. Он подошел к стойке выдачи еды и встал в конце очереди. Взял поднос и тихой сапой начал продвигаться вместе со всеми.
Анья огляделась – никто ничего не замечал. А мужчина тем временем брал тарелки, в которые повара накладывали еду. При этом не забывал поглядывать на других, на содержимое чужих подносов: обернулся назад – тарелок пока еще нет, заглянул через плечо впереди стоящего… Он словно сравнивал размеры порций, насколько они одинаковы, все ли ему доложили.