На планерке я не появилась, ушла минут за 20 до ее начала, прихватив с собой ноут и пару исписанных мной ежедневников. Ноутбук был моей собственностью. Когда я только пришла в компанию лишнего компа для меня не нашлось, а потом мне просто забыли оборудовать рабочее место. Впрочем, я и сама не особо стремилась его оформить по местным правилам. Я вышла на улицу. Сегодня солнце светило так ярко с самого раннего утра, что прогревало воздух и предметы, до которых могло добраться. Было всего градусов 15, но почти по-летнему. Пока я шла до своей любимой кофейни стало понятно, что те ежедневники, которые были исписаны моим мелким почерком на прошедших пресс-конференциях и интервью, мне не нужны. И я без сожаления выкинула их в ближайший мусорный бак. Когда я уже поднималась по ступенькам к знакомой стеклянной двери мой телефон зазвонил. Это была Света. - Да? - Ты что делаешь? - выпалила трубка. - Собираюсь позавтракать, а ты? Пауза. - Ты, - голос на том конце затух, - как ты? Ты в своем уме вообще? Я решила, что с удовольствием поговорю со Светланой позже. Например, вечером. Поэтому я нажала отбой, выключила телефон, положила его в карман пиджака и тут же с удовольствием забыла о его существовании.
Сырники. Мед, клубничный джем, орехи и латте. Впрочем, латте был холодноват. Поэтому я заказала еще и капучино. Утро было прекрасным. Теперь. Впрочем, пока мне несли заказ я успела помучатся совестью за оставление рабочего места в неуставном порядке и позлится на генерального, и усомнится в своих профессиональных качествах (вполне обосновано). В общем, испытать полный набор чувств и эмоций человека, который только что лишился работы. Но основным, конечно, было облегчение. Какое счастье, больше никаких планерок протяженностью в три часа. Никаких бессмысленных выговоров от начальства. Никакой зарплаты. Я нахмурилась. Думать о нахождении новой работы было рано. Надо было выделить время только для себя и своих мыслей. Возможно, про постоянный заработок следует вспомнить через неделю. Или даже две. Я сделала большой глоток только что принесенного мне от стойки капучино. Он был прекрасен.
Через пару часов (я даже сама удивилась, как долго я смогла бездельничать, просто наслаждаясь видом из окна) я поднялась к себе в квартиру. Надо было навести в ней порядок. Разобрать сумку. Выкинуть старый хлам. Я не разбирала вещи с тех пор, как сюда переехала. Вот ведь кошмар. Я освободила от вещей сумку, рассортировала их и отправила часть в стиральную машинку, а часть в шкаф. Раскладывая шмотки по шкафу я поняла, что его содержимое также надо бы полностью перетрясти. Чем и занялась. После того, как у меня набрался целый пакет вещей на выброс, я принялась за шкаф в коридоре. Он состоял из большого количества полок, где у меня были расставлены книги (к моему не знаю чему, весьма умеренное количество) и разные безделушки, большая часть которых, разумеется, была совсем не из обычных вещей. Переставляя их с полки на полку, стараясь организовать пространство, я поняла, что их у меня слишком много. Да, я параноик, но должны же быть какие-то пределы. Стиральная машинка тем временем перешла в режим отжима, поэтому я не сразу распознала какой-то посторонний звук, явно присутствовавший в квартире. Его я заметила только тогда, когда на меня упала довольно высокая тень. Звук был похож - нет, точно, это он и был - на скрипящие половицы. Хотя я не знаю, в этой квартире, вроде был постелен паркет. Или ламинат? Он мог издавать такие звуки? Я обернулась. За мной, мерно раскачиваясь, стоял Макаренко. За ним находилось окно, в которое ярко светило солнце, поэтому лица мне не было видно. Можно было лишь различить силуэт, да распознать его повседневный костюм: серые брюки и пиджак, светлую рубашку и галстук. Я бы прибавила, что он был довольно безвкусным, но не могла знать этого наверняка - из-за освещения рисунок невозможно было увидеть. В первое мгновение я испугалась. Все эти вещи в моем доме вместо конкретной помощи только создавали у меня иллюзию безопасности. И вот уже во второй раз меня просто обескураживала реальность. - Ты, - сипло протянул Макаренко. Первый испуг прошел. Я начала думать. Может, вещи в моем доме и создают иллюзию безопасности, но польза в них тоже есть. Они позволяют исключить многие другие вещи. Извините за каламбур. - Убила меня, - закончил предложение Игорь Иванович. Я нахмурилась. Во второй раз не смешно. То, что стояло передо мной не было призраком. У меня от них тут есть несколько написанных заклинаний и пара безделушек. Ни то, ни другое никуда не делось после посещения Сергея. У его временного подселенца явно был план Б. Видимо, он предвидел, что дело может закончиться и не в его пользу, поэтому, вполне вероятно, подстраховался. Ну так, чтобы мне потом жизнь особенно сладкой не казалась, чтобы можно было поиграть на моих чувствах и вывести из душевного равновесия. Не призрак, не зомби (вот кстати, не встречала еще ни одного), не дух. Очевидно, это был - как же его назвать - собранный образ, сохраненный в артефакте и появляющийся при определенных условиях. Будем считать, что фантом. После визита Сергея я проверила, не пропало ли чего из квартиры, но я не проверила, не появилось ли чего лишнего в ней. Чёрт! Макаренко тем временем продолжал раскачиваться и скрипеть. Выглядело это довольно комично, если честно. На очередном уклоне вправо он потерял равновесие и упал бы на меня, если бы я не отпрыгнула вовремя в сторону кухни. Макаренко упал головой в открытую ванную комнату. Из кухни я могла видеть только его ноги, дергающиеся в попытках поднять тело. Очень он был реальный для фантома. И тяжелый. По крайней мере, на первый взгляд. Надо было скорей найти лишнюю вещь в квартире. Я быстро проделала несколько пассов руками и коротко попросила показать мне её. Всё происходило достаточно стремительно. Сначала мне показалось, что это Макаренко раскачивает полки в коридоре (уж не знаю как), но нет, они сами прекрасно мелко тряслись пока из них не выпало что-то маленькое, темное. Это маленькое нечто приземлилось на пол, сделало кружок и улеглось подальше от меня и поближе к ванной комнате. Я нахмурилась. Макаренко потихоньку поднимался. Очевидно, мне не хотелось каким-бы то ни было образом прикасаться к этому странному существу. И я очень сильно надеялась, что оно мне не будет мешать в уничтожении артефакта. Я коротко вздохнула и в один небольшой прыжок оказалась у места падения предмета. Это была пуговица. Обычная пластмассовая пуговица. Вероятно, от одного из пиджаков настоящего Игоря Ивановича. Тем временем сам Игорь Иванович (ну ок, не он, а что там это было) перевернулся с живота на спину и смотрел теперь из ванной на меня пристальным ненавидящим взглядом. Наконец-то я увидела его лицо. Было похоже. Но чего-то недоставало. Машинка всё еще отжимала мои вещи. Господи, какой сюр, подумалось мне. Макаренко больше не пытался встать. Я подняла пуговицу. - Ты убила меня, - сказал он и сделал страшные глаза. От этого его жеста я даже невольно усмехнулась - настолько это было похоже на сцену из третьесортного кино. - Нет, - ответила я. - Второй раз не проканает. Очень хорошо, но нет. - и сломала пуговицу. Это получилось довольно легко, что меня слегка удивило. Псевдомакаренко исчез, будто его тут и не было. Я нахмурилась снова. Очень странно. Объемный, имеющий тело, вес и исчезающий к черту после поломки артефакта. Что это за херня? Никогда раньше не сталкивалась. Понимаю подселенца. Появись этот голем ночью, когда я спала, да я бы умерла со страху. Я бы призналась во всем, включая убийство Кеннеди. И могла бы согласиться на что угодно. Ну хорошо, только испугаться. Все равно, отличный план. Только, видимо, что-то пошло не так. А, уборка. Близость артефакта к нужному объекту, может его запускать. Известный факт. Мило. В следующие пол часа я проверила всю квартиру на наличие лишних предметов, хотя и знала, что, если бы они были, появились бы вместе с пуговицей, по запросу. И немного перепрограммировала маску в коридоре. Чего мне не удалось, так это отделаться от совершенно глупой улыбки. Нет, ну серьезно, голем?