Консьерж немного подумал, затем кивнул, но прежде, чем Тесей успел обрадоваться, добавил:
— Не видел его с семнадцатого года. Он приезжал на побывку, но тут и не ночевал даже, я уже год как переслал его родным его вещи. Сами понимаете, кто станет платить за квартиру, в которой не живет…
Может, это был не нужный им Пьер, но наконец хоть что-то.
— У вас остался адрес его родственников? — спросил Тесей.
Консьерж покопался в своих ящиках и записал для них адрес на обрывке газетного листа: Рю де Виньоль, дом 38.
Этот адрес они сегодня искали на карте, он был одним из тех, что раздобыл Тесей. Двадцатый округ, недалеко от дома Певереллов, где никто не ответил на их стук.
Они снова трансгрессировали во дворик позади Дома жизни и зашагали уже знакомой дорогой в сторону Рю де Виньоль.
В этот раз им открыли быстро, из-за двери явственно донесся звук спешащих шагов, и Тесей невольно ощутил себя виноватым, когда встретился взглядом с открывшей им женщиной — за то, что не тот.
Мерлин, домой, домой всего через неделю!
Мадам Делиль оказалась бледной и худенькой маленькой женщиной с несчастными глазами и трогательно нарядной пышно взбитой прической всем войнам назло. Она как будто только обрадовалась, что кто-то хочет с ней поговорить.
— Да, я знаю мадам Певерелл, — сказала она, услышав о цели их визита. — Знала. Не могу поверить, что они…
Винда участливо положила ладонь на ее руку.
— Мадам Певерелл говорила нам про Пьера. Она верила, что он жив.
Женщина благодарно закивала, хватаясь за так нужные ей слова.
— Она была добрая женщина. А Дафна, такая молоденькая, совсем как вы!.. Чудовищно.
Она прикрыла глаза дрожащими руками, но справилась с собой, расправила худые плечи. Винда вопросительно взглянула на Тесея и наверняка сама придумала бы, что сказать, но он ее опередил:
— Мадам, мы думаем, что со смертью Певереллов не все чисто,— сказал он напрямик. — Мы не из полиции и вы не обязаны говорить с нами, но вы очень поможете, если расскажете все, что помните о последнем сеансе. Дафна была невестой моего друга. Я просто хочу узнать правду. Для него.
Женщина ошеломленно смотрела на него, и на секунду Тесей пожалел о своей рискованной честности, но затем она прерывисто вздохнула и заговорила:
— Нас тогда было человек шесть. Да, шесть. Я не знаю их лично, мы встречались только на сеансах. Боюсь, мы даже не представлялись друг другу. Имена, другая жизнь — это было как будто бы не нужно, ведь мы пришли поговорить не о себе, понимаете? Но я помню двух сестер, они всегда приходили вместе, и одна каждый раз сначала сердилась на вторую, а потом плакала. Они потеряли всех родных. — Мадам Делиль замолчала, перебирая пальцами складки платья на коленях и глядя куда-то сквозь Тесея, затем очнулась и продолжила: — Еще был мсье, совсем пожилой, его сын погиб на Марне. И была Гайя, конечно! Она впервые пришла со мной тогда. Невеста моего Пьера. Она… она была уверена, что он погиб, но я сказала ей, мадам Певерелл ее переубедит. Они очень поладили с Дафной, Гайя осталась после сеанса, поговорить… — Тут женщина замолчала и в ужасе уставилась на своих слушателей. — Боже мой, ее тоже убили?..
— Почему вы так думаете? — осторожно спросил Тесей.
— Я… Я так боюсь теперь… Я ее давно не видела. С того самого дня. Стойте, это было три дня назад, да? Простите! Мне казалось, это было в другой жизни.
Винда сочувственно погладила мадам Делиль по руке.
— Вы знаете, как найти Гайю? — спросила она. — Мы бы хотели поговорить с ней.
Это верно. Похоже, госпожа Гайя последняя видела Певереллов живыми.
Однако мадам Делиль покачала головой.
— Она всегда сама ко мне приходила, как-то ни к чему было спросить ее адрес…
— Ее фамилию вы ведь знаете? — спросил Тесей.
Похоже, полученный в ходе поисков Пьера Делиля опыт снова им пригодится.
Женщина закивала и с готовностью сказала:
— Кэрроу. Гайя Кэрроу.
Тесей заметил, как Винда удивлённо подняла брови. Его самого маглы с фамилиями чистокровнейших магических родов перестали удивлять после пятого рядового по фамилии Блэк. Но в доме Певереллов в самом деле побывала ведь некая волшебница…
— Как они познакомились с вашим сыном? — спросила Винда с милым женским любопытством, и мадам Делиль поневоле улыбнулась, благодарная за возможность поговорить о живом и счастливом.
— О, это прямо-таки таинственная история. Мне кажется, там замешано что-то скандальное, может быть она актриса или даже… Пьер никогда не рассказывал подробностей. Я не одобряла, до войны… — Она заморгала, сжала дрожавшие губы, потом вскрикнула: — Да пусть бы женился хоть на самой пропащей!
— Как она выглядит? — спросила Винда с хорошо скрытым волнением. — Имя редкое, мне кажется, я могу быть с ней знакома.
— Рыжеволосая, бледненькая, тоненькая… Я не знаю, где она живет, но знаете, хоть она и бедная, было в ней что-то особенное, аристократичное, как будто она беженка из империи, Романова!..
Тесей вспомнил слова Винды о немодных туфлях. Больше мадам Делиль ничем не могла помочь, и они, поблагодарив, попрощались и вышли на дождливую вечернюю улицу.
— Гайя Кэрроу… Вы правда знакомы? — спросил Тесей, почти уверенный в ответе: ведь вся чистокровная аристократия знакома между собой.
— Я знакома с этой семьей, — ответила Винда, хмурясь. — Но Гайю не знаю. Рыжая, худая… Не помню никого с такой наружностью. Да и с чего ей быть бедной? Кэрроу вполне состоятельная семья.
Для начала стоило бы выяснить, есть ли вообще в семейном древе состоятельных Кэрроу некая Гайя, подумал Тесей, но с этим парни из отдела не откажутся ему помочь. Нужно наведаться в Place Cachée, отправить сову.
Винда вдруг остановилась как вкопанная.
— Это она! — воскликнула она. — Наверняка она! Пару лет назад был большой скандал, чистокровную волшебницу выгнали из дома за связь с неволшебником. Я не обратила внимание, но кажется, речь шла о британской семье. Может, Блэки, но возможно и Кэрроу. Если эта Гайя была невестой неволшебника — она вполне может быть той самой!
Изгнание дочери из лона семьи, семьи богатой и известной — событие значительное и происходящее не столь уж часто в тесном волшебном мирке, так что Винда, вероятно, была права. Проверить это будет несложно. И если это правда волшебница Гайя Кэрроу приходила к Певереллам…
— Что вы сделаете, если это она? — тихо спросила Винда, угадав его мысли. В зелёной глубине ее широко открытых глаз были разом и страх, и желание испугаться.
Тесей не хотел думать об ответе.
— Сначала выясним, она ли это, — сказал он. — Дневник Дафны, его ведь зачем-то забрали… Она написала что-то, что могло указать на убийцу, на Гайю? Может, они были знакомы ещё до того сеанса? Вы не заметили там ничего про новых подружек?
Винда сосредоточенно сдвинула брови.
— Она писала мало, но каждый день. Дневник начинался с шестнадцатого года. Часто писала про жениха. Молилась. Хотела прожить самую скучную жизнь на свете, потому что про счастье не интересно писать. — Она резко и мрачно засмеялась. — А теперь про нее пишут в бульварных газетах!..
Тесей слушал ее с удивлением. До этого момента поведение Винды казалось ему игрой, причудой очаровательно избалованной аристократки или игрой актерской, жаждой побыть в новой роли, сменив роскошное безделье на азарт. Он вспомнил ее слезы, когда она разыгрывала безутешную подругу Дафны перед соседом Певереллов. Он явно ошибся на ее счёт, но вот в чем? Она вовсе не играет — или играет лучше, чем он ожидал?
Винда запрокинула голову с глубоким усталым вздохом — сияющий, как луна, белый профиль и изгиб шеи в темноте вечера, ее волос и пальто.
— Жаль, я не запомнила больше деталей, — сказала она. — Но мы тогда искали что-то о посетителях, а Дафна писала все больше про своего жениха. Про их планы, их встречи, подарки…