БЕЖЕНЦЫ – лица, во время войны самовольно покинувшие места жительства под угрозой боевых действий или занятия их неприятелем, либо находившихся под угрозой занятия, а также высланные по распоряжению гражданских или военных властей. Во время Первой мировой и Гражданской войн, когда не существовало жесткого режима проживания (паспорта, прописки и пр.), беженцы самостоятельно устраивались где-либо на жительство и работу, свободно перемещаясь по стране. В советский период самовольное, вне официально проводившейся эвакуации, бегство от угрозы военных действий, как правило, было временным: стремительно наступавшие немцы быстро обгоняли не только обремененных имуществом, детьми и стариками беженцев, но и отступавшие регулярные части Красной Армии. Так что вскоре беженцы вынуждены были возвращаться обратно, на прежние места обитания. В случае же успешного бегства они дотошно проверялись «органами» на предмет шпионажа и диверсионных занятий. Особое подозрение у не утерявших бдительности командиров и политработников Красной Армии, контрразведки и органов госбезопасности вызывали беженцы, не имевшие документов, хотя настоящие шпионы снабжались любыми документами наилучшего качества, а советские колхозники заведомо не имели паспортов; в аналогичном положении оказались массы работавших на строительстве аэродромов и укреплений в приграничье заключенных, осужденных за незначительные преступления, напр. самовольный уход с работы: снисходительно относившаяся к ним охрана просто бросала их на произвол судьбы по принципу «Спасайтесь, как можете». В горячке панического отступления их нередко попросту расстреливали на месте, как шпионов. По некоторым сведениям, в нач. Великой Отечественной войны беженцы из областей, вошедших в состав СССР в 1939 г., просто не пропускались через старую границу СССР и возвращались назад. Количество беженцев не известно, но заведомо исчислялось сотнями тыс. История беженцев абсолютно не освещена, поскольку была вне поля зрения советской исторической науки.
БЕЗ ВЕСТИ ПРОПАВШИЙ – официальное и бытовое обозначение военнослужащего, в ходе боевых действий по неизвестной причине не оказавшегося в наличии в составе воинской части. Особенно большое количество без вести пропавших оказывается во время отступления армии, поскольку убитые и тяжело раненые остаются на территории, занятой противником, а множество бойцов оказывается в окружении. Семье пропавшего без вести посылалось соответствующее извещение. В СССР, где сдача в плен приравнивалась к измене Родине и заведомо предполагалось, что пропавший без вести мог добровольно, с оружием в руках перейти на сторону врага, семьи пропавших без вести лишались государственного пособия и права на пенсию за погибшего кормильца.
БЕЗ ПОСЛЕДНЕГО – распространенная в советских лагерях форма быстрого исполнения приказа о выходе из барака на работы, поверку и пр.: последнего, выбегающего из дверей, бригадир бил по спине дрыном.
БЕЗ ПРАВА ПЕРЕПИСКИ – формулировка, обозначавшая особо строгую форму содержания заключенных; в 1930‐х гг. нередко была маскировкой факта расстрела арестованного: родственникам сообщали об осуждении его «на 10 лет без права переписки».
БЕЗАЛКОГОЛЬНАЯ СВАДЬБА – одно из явлений антиалкогольной кампании 1980‐х гг., активно пропагандировавшееся в молодежной прессе: показательная свадьба с соками и минеральной водой на свадебном столе. Спиртные напитки, разумеется, пили и на таких свадьбах, разливая их под столом «по буль-булям».
БЕЗДЕТНОСТЬ – особой вид налога, введенный в ноября 1942 г. с целью стимулировать рождаемость: страна, потерявшая во время Великой Отечественной войны огромное количество населения (по последним, официальным данным – ок. 28 млн), срочно нуждалась в новом поколении граждан. Взимался с работающих по достижении брачного возраста (20 лет), в т.ч. с неженатых с мужчин, отчего назывался «Налог на холостяков, одиноких и бездетных граждан СССР». Учитывая начавшуюся после войны борьбу за повышение нравственности, когда женщина, родившая ребенка вне «законного брака», подвергалась общественному порицанию, а у ребенка в свидетельстве о рождении вместо имени отца стоял позорный прочерк, взимание налога с холостяков (не состоявший в браке мужчина просто не мог обзавестись ребенком) было актом вопиющей несправедливости. Налог взимался с мужчин 20–50 лет и женщин 20–45 лет, составляя 6% зарплаты; при зарплате менее 70 руб. ставка налога понижалась. От уплаты налога стали освобождаться незамужние женщины и вдовы, военнослужащие, учащиеся до 25 лет, инвалиды 1-й и 2-й групп, ряда других групп. Отменен в 1992 г.
БЕЗМЕН – неравноплечие весы с коромыслом в виде длинной стальной полосы с делениями, на одном конце которой была чашка или крючок для взвешиваемого товара, на другом – груз, а по полосе скользила скоба с крючком для подвешивания безмена, указывая вес. В провинции безмен использовался еще в 1970‐х гг.
БЕЗРАБОТИЦА – формальное отсутствие в стране рабочих мест при избытке рабочей силы, квалифицированной или неквалифицированной. В предреволюционной России число безработных, преимущ. неквалифицированных, из крестьян-отходников, составляло менее 3% к общему количеству самодеятельного населения и в зимний сезон достигало 400–500 тыс. чел.; в период Первой мировой войны, напротив, в связи с массовыми мобилизациями на фронт и ростом промышленного производства, возник дефицит рабочих рук. В послереволюционный период на долгие годы безработица стала самым страшным, наравне с голодом и тифом, бичом населения. Резкое обострение ее имело место уже в 1918 г. в связи с демобилизацией армии и военной промышленности: на только что созданных биржах труда на учете стояло до 800 тыс. чел. Затем, в связи с резким ростом численности Красной Армии и сильнейшим оттоком населения из городов в деревню, вызванным голодом и холодом, в промышленности возник дефицит рабочей силы. С переходом к НЭПу и постепенным восстановлением производства снова обострилась безработица. В период с 1923 по 1926 г. число работающих членов профсоюза выросло на 3,2 млн чел. (64%), а число безработных членов профсоюза – на 726 тыс. (17%); количество безработных – не членов профсоюза учету не поддавалось. Это связано с усиленным притоком рабочей силы из деревни и т.наз. мелкобуржуазных слоев города. Во втор. пол. 20‐х гг. число безработных превышало уже 1,5 млн чел., а прирост их колебался от 108% в 1922–23 гг. до 16% в 1925–26 гг. Среди безработных в незначительной степени преобладали лица интеллектуального труда – конторские служащие низшей квалификации: в июле 1924 г. из 1344 тыс. безработных лиц индустриальных профессий было 354 тыс., чернорабочих – 379 тыс., интеллектуального труда – 413 тыс. Безработные, работавшие по найму определенное время и зарегистрировавшиеся в течение определенного периода, получали небольшое пособие: из 8 321 тыс. застрахованных на июнь 1926 г. безработных пособие получали 372 тыс. чел. В нач. 30‐х гг. в связи с переходом к индустриализации страны, а отчасти и с репрессиями, в результате которых массы людей из т.наз. лишенцев были «обеспечены» принудительным неквалифицированным трудом, безработица в СССР практически исчезла. Мало того, в последующие десятилетия неработающие домохозяйки подвергались неофициальной дискриминации, а неработающие (формально) трудоспособные мужчины рассматривались как антисоциальные элементы, тунеядцы, и подвергались принудительному трудоустройству в местах высылки.