Людовик XVI
Людовик XVI (1754 — 93) — король Франции, наследовал деду своему Л. XV в 1774 г. Это был человек доброго сердца, но незначительного ума и нерешительного характера. Л. XV не любил его за отрицательное отношение к придворному образу жизни и презрение к Дюбарри, и держал его вдали от государствен. дел. Воспитание, данное Л. герцогом Вогюйоном, доставило ему мало практических и теоретических знаний. Наибольшую склонность выказывал он к физическим занятиям, особенно к слесарному мастерству и к охоте. Несмотря на разврат окружавшего его двора, он сохранил чистоту нравов, отличался большою честностью, простотою в обращении и ненавистью к роскоши. С самыми добрыми чувствами вступал он на престол, с желанием работать на пользу народа и уничтожить существовавшие злоупотребления, но не умел смело идти вперед к сознательно намеченной цели. Он подчинялся влиянию окружающих, то теток; то братьев, то министров, то королевы, отменял принятые решения, не доводил до конца начатых реформ. Молва о его честности и хороших намерениях возбудила в народе самые радужные надежды. И действительно, первым действием Л. было удаление Дюбарри и прежних министров, но сделанный им выбор первого министра оказался неудачным: Морепа, старый царедворец, неохотно пошел по пути реформ и при первом удобном случае своротил с него в сторону, отменена была феодальная повинность в 40 милл., droit de joyeux avenement, уничтожены синекуры, сокращены придворные расходы. Во главе управления поставлены были такие талантливые патриоты, как Тюрго и Мальзерб. Первый, одновременно с целым рядом финансовых реформ — равномерное распределение податей, распространение поземельного налога на привилегированные сословия, выкуп феодальных повинностей, введение свободы хлебной торговли, отмена внутренних таможен, цехов, торговых монополий — предпринял преобразования во всех отраслях народной жизни, в чем ему помогал Мадьзерб, уничтожая lettres de cachet, устанавливая свободу совести и т. д. Но дворянство, парламент и духовенство восстали против первовозвестников новых идей, крепко держась за свои права и привилегии. Тюрго пал, хотя король отозвался о нем так: «только я и Тюрго любим народ». Со свойственною ему нерешительностью Л. хотел смягчения злоупотреблений, но не искоренения их. Когда его убедили уничтожить крепостное право в своих владениях, он, «уважая собственность», отказался распространить эту отмену на земли сеньоров, а когда Тюрго подал ему проект об отмене привилегий, он написал на полях его: «какое преступление совершили дворяне, провинциальные штаты и парламенты, чтобы уничтожать их права». После удаления Тюрго, в финансах водворилась настоящая анархия. Для исправления были последовательно призываемы Неккер, Калонн и Ломени де Бриенн, но, за отсутствием определенного плана действий, министры не могли достигнуть никаких определенных результатов, а делали то шаг вперед, то шаг назад, то боролись с привилегированными классами и стояли за реформы, то уступали руководящим классам и действовали в духе Л. XIV. Первым проявлением реакции был регламент 1781 г., допускавший производство в офицеры только дворян, доказавших древность своего дворянства (4 поколения). Доступ к высшим судебным должностям был закрыт для лиц третьего сословия. Дворянство употребляло все усилия, чтобы освободиться от уплаты не только налогов, созданных Тюрго, но и тех, которые были установлены в 1772 г. Оно одержало верх в споре с земледельцами по поводу dimes insolites — распространения церковной десятины на картофель, сеянную траву и т. п. Священникам запрещено было собираться без разрешения их начальства, т. е. тех, против кого они искали защиты у государства. Такая же реакция замечалась и в феодальных отношениях: сеньоры восстановляли свои феодальные права, предъявляли новые документы, которые принимались в расчет. Оживление феодализма проявлялось даже в королевских доменах. Доверие к королевской власти ослабело. Между тем, участие Франции в северо-американской войне усилило стремление к политической свободе. Финансы приходили все в большее расстройство: займы не могли покрыть дефицита, который достиг 193 милл. ливров в год, отчасти вследствие неумелого управления финансами, отчасти вследствиe расточительности королевы и щедрых даров, которые король, под давлением окружающих, расточал принцам и придворным. Правительство почувствовало, что оно не в состоянии справиться с затруднениями, и увидело необходимость обратиться за помощью к обществу. Сделана была попытка реформировать областное и местное самоуправление: власть интендантов была ограничена, часть ее передана провинциальным собраниям, с сохранением сословных отличий — но они введены были лишь кое-где, в виде опыта, и реформа никого не удовлетворила. Созвано было собрание нотаблей, которое согласилось на установление всеобщего поземельного налога и штемпельного сбора, на отмену дорожных повинностей и т. д. Парламент отказался зарегистрировать эти постановления, смело указывая на расточительность двора и королевы, и впервые потребовав созыва генеральных штатов. Король, в lit de justice, заставил парламент зарегистрировать эдикты и изгнал его в Труа, но затем обещал созвать через пять лет генеральные штаты, если парламент утвердит заем на покрытие расходов за это время. Парламент отказался. Тогда король приказал арестовать нескольких его членов и издал 8 января 1788 г. эдикт, уничтожавший парламенты и учреждавший на их место cours plenieres, из принцев, пэров и высших придворных, судебных и военных чинов. Это возмутило всю страну: Бриенн должен был покинуть свой пост, и на его место назначен был опять Неккер. Парламент был восстановлен. Новое собрание нотаблей ни к чему не привело; тогда, наконец, были созваны генеральные штаты. Они собрались 5 мая 1789 г. в Версали. Во всех cahiers требовалось коренное преобразование старого порядка вещей. На очереди стоял, прежде всего, вопрос о том, должны ли генер. штаты сохранить свою старую, сословную форму. Третье сословие разрешило его в смысле разрыва с прошлым, объявив себя, 17 июня, национальным собранием и пригласив другие сословия к объединению на этой почве. Л., поддавшись увещаниям аристократии, в королев. заседании 23 июня приказал восстановить старый порядок и голосовать по сословиям. Национальное собрание отказалось повиноваться, и король сам вынужден был просить дворянство и духовенство соединиться с третьим сословием. Постоянно колеблясь, Л. становился то на сторону народа, то на сторону придворных, придумывая с ними вечно неудающиеся планы государственных переворотов. 11 июля он отставил Неккера, что сильно возмутило народ. Сосредоточение 30000 войска около Парижа только подлило масла в огонь: 14 июля в Париже вспыхнуло восстание, Бастилия была взята народом. Напрасно маршал Брольи убеждал монарха стать во главе войск и удалиться в Лотарингию. Король, опасаясь гражданской войны, 15 июля отправился пешком в национальное собрание и заявил, что он и нация — одно, и что войска будут удалены. 17 июля он поехал в Париж, одобрил учреждение национальной гвардии и вернулся в сопровождении ликующей толпы. 18 сентября он утвердил декрет собрания об уничтожении остатков феодализма. После мятежа 5 и 6 октября он переселился в Париж и впал в полную апатию; власть и влияние все больше переходили к учредительному собранию. В действительности он уже не царствовал, а присутствовал, изумленный и встревоженный, при смене событий, то приспособляясь к новым порядкам, то реагируя против них, в виде тайных воззваний о помощи к иностранным державам. В июне 1791 г. Л. сделал попытку убежать с семьею в Лотарингию, но беглецы были задержаны в Варенне и возвращены, под конвоем, в Париж. 14 сентября 1791 г. Л. принес присягу новой конституции, но продолжал вести переговоры с эмигрантами и иностранными державами, даже когда официально грозил им через посредство своего жирондистского министерства и 22 апреля 1792 г., со слезами на глазах, объявил войну Австрии. Отказ Л. санкционировать декрет собрания против эмигрантов и мятежных священников и удаление навязанного ему патриотического министерства вызвали движение 20 июня 1792 г., а доказанные сношения его с иностранными государствами и эмигрантами привели к восстанию 10 августа и низвержению монархии (21 сентября). Л. был заключен с семьею в Тампль и обвинен в составлении заговора против свободы нации и в ряде покушений против безопасности государства. 11 января 1793 г. начался суд над королем в Конвенте. Л. держал себя с большим достоинством и, не довольствуясь речами избранных им защитников, сам защищался против взводимых на него обвинений, ссылаясь на права, данные ему конституцией. 20 января он был присужден к смертной казни, большинством 383 голосов против 310. Л. с большим спокойствием выслушал приговор и 21 января взошел на эшафот.