В зоне германской оккупации население, зарегистрировавшееся на биржах труда, должно было получать карточки, дававшие право на приобретение продовольствия. Работающие получали продукты дополнительно. Но безработица охватывала большую часть городского населения; так, в нач. 1942 г. в Киеве из 330 тыс. жителей работало только 40 тыс., а всего на Украине работало около 500 тыс., т.е. 2% населения. В первые месяцы оккупации в Киев не поступало ни грамма продовольствия. В дальнейшем осенью 1941 г. на одного едока пришлось 1,6 кг хлеба в мес., т.е. по 53 г в день, зимой 1942 г. – по 73 г, весной – 93 г, и только в августе на едока пришлось по 200 г. Работающие дополнительно должны были получать 2 кг хлеба в мес. Оккупантами был установлен уровень продовольствия жителей в 850 калорий, но фактически он составлял 500 калорий. В Донбассе на работающего по карточкам приходилось 260 г хлеба в день, на иждивенца – 170 г, масла соответственно 7 и 4 г, мяса – 10 и 6 г, овощей – 350 и 310 г, круп – 21 и 14 г. Средняя зарплата составляла 500–600 руб. в мес., тогда как на рынке в 1942 г. 1 кг сала стоил 6000 руб., масла – 5000 руб., стакан соли – 250 руб. Все это приводило к сильнейшему недоеданию и дистрофии, бывшей причиной смерти. По признания оккупационной администрации, особенно остро проблема питания стояла в Киеве, Харькове, Днепропетровске, Запорожье, Полтаве (здесь были попытки употребления в пищу авиационного масла, вызвавшие множество смертей). Особенно жестоким был голод в Харькове, где с осени 1941 по лето 1942 г. умерло 15,6 тыс. чел., из них от голода – 9,3 тыс. Средний коэффициент смертности составил 31,5, иногда умирало в день до 500 чел., а весной 1942 умирало более 2000 чел. Были зарегистрированы факты людоедства. Продовольственная ситуация характеризовалась населением как «голодное зверство». Украина здесь взята, поскольку она была основным источником вывоза оккупантами продовольствия в Германию. Но и в чисто русских областях, а также в Белоруссии положение было немногим лучше. Только в Транснистрии, т.е. зоне оккупации Румынии (Молдавия, Одесщина) положение было лучше, а по некоторым воспоминаниям, население здесь питалось лучше, чем перед войной.
Окончание войны незначительно улучшило продовольственное положение, тем более что разоренные Молдавию и Украину в 1946 г. постигла сильная засуха, захватившая и район Дона, а также южные области собственно России. Хотя голод в это время не достиг того уровня, как в нач. 30‐х гг., положение было крайне тяжелым и вновь возросла смертность на почве недоедания; по секретным сводкам МГБ за 1946–47 гг., в т.ч. по перлюстрированным письмам, на Украине и юге России были массовыми случаи дистрофии, отечности и опухания на почве голода и имели место случаи голодной смерти. По официальным признаниям, сделанным на июньском пленуме ЦК КПСС 1957 г., голод в Молдавии и на Украине был, а Н. Хрущев, в то время возглавлявший компартию Украины, заявил, что «имелись случаи людоедства». Считается, что голод 1946 г. был причиной смерти почти 1 млн чел.
Т.о. голод, доходивший до гибели миллионов людей и людоедства, был заурядным явлением советской истории, а недоедание – печальной повседневностью.
ГОЛУБИ. – С очень давних времен на Руси, почти исключительно в городах среди мещанства и купечества, а также в помещичьих усадьбах, одним из излюбленных развлечений была голубиная охота – разведение голубей: декоративных (водная охота) и гонных (гонная охота), чтобы любоваться их полетом; цены на редких турманов, при падении с огромной высоты переворачивающихся через крыло и голову, доходили до 300 руб. за пару. В советский период разведение голубей также было распространено, но понемногу шло на спад, в т.ч. ввиду нехватки продовольствия – зерна для корма птицы. Но в предвоенный период власти поощряли разведение почтовых голубей как вид помощи Красной Армии (голубиная почта еще в XIX в. была важным средством военных сообщений). С началом Великой Отечественной войны и резким всплеском шпиономании население было обязано сдать голубей органам милиции; имелись в виду почтовые голуби, но, как и при любой кампании, свойственной СССР, сдавать приходилось всех голубей. Однако абсурдность этого требования вскоре привела к затуханию кампании. В районах оккупации потребовала сдачи голубей и оккупационная администрация. После войны голубеводство возродилось, но уже в небольших масштабах, а в связи с резким всплеском многоэтажного жилого строительства в 1960–70‐х гг. пришло в полный упадок: лишь кое-где из подручных материалов между домами ставились уродливые голубятни, в которых ютились разномастные птицы.