По этой причине в предлагаемой статье мы ограничимся приведением свидетельств как красного террора, так и белого. Правда, принадлежать они будут только одной стороне — белой. Давайте признаем, что красная сторона уже имела возможность высказаться. Первая группа документов — материалы Особой следственной комиссии, организованной А. И. Деникиным (опубликованы в журнале «Вопросы истории» №№ 7–9 за 2001 год). Большую их часть подготовил военный следователь Добровольческой армии при участии членов военных миссий Великобритании и Франции.
Безусловно, свидетельства, собранные противниками большевиков, можно поставить под сомнение. Но их правдивость подтверждается и другими источниками, содержащимися, в частности, в многотомном издании «Архив русской революции». Вторая группа свидетельств — воспоминания самого командующего войсками Юга России генерала Деникина и видного политического деятеля, убежденного монархиста Василия Витальевича Шульгина. Она содержит описание грабежей и насилия мирного населения, совершавшихся бойцами Добровольческой армии.
Сведения о злодеяниях большевиков в городе Евпатории
После устройства «варфоломеевских ночей» в различных городах Крыма открыто стали поговаривать о том, что «власть что-то готовит», что существуют какие-то списки. В ночь на 1 марта из города исчезло человек 30–40. Как выяснилось впоследствии, вечером 28 февраля в штабе состоялось тайное совещание, на коем был выработан список лиц, предназначенных к убийству. На этом совещании, помимо других, присутствовали Демишев, Кебабчианц, Грубе, Семен Немич, комендант города, севастопольский рабочий Владимир Насиловский и др. На совещании было 15–17 человек. Пострадали в эту ночь главным образом лица зажиточного класса и человек 7–8 офицеров, и среди них барон Герт. Намеченных к убийству арестовывали красноармейцы, коим Семен Немич выдавал записки с указанием фамилий. Арестованные сперва доставлялись в тюрьму, где от них отбирали все ценное, а затем ночью на грузовых автомобилях увозились за 5 верст от города, где и расстреливались на берегу моря. В убийствах в эту ночь принимали участие и матросы с посыльного судна. Установлено, что перед увозом жертв на расстрел матросы связывали жертвы веревками и увозили группами по 8–10 человек. Через несколько дней после этих убийств штабом было объявлено, что на город совершили нападение анархисты и, арестовав граждан, увезли их в неизвестном направлении. При раскопке и при осмотре трупов оказалось, что тела убитых были зарыты в песке, в одной общей яме глубиной в один аршин. За небольшим исключением тела были в одном нижнем белье и без ботинок. На телах в разных местах обнаружены колото-резаные раны. Были тела с отрубленными головами (у татарина-помещика Абиль Керим Капари), с отрубленными пальцами (у помещика и общественного деятеля Арона Маркевича Сарача), с перерубленным запястьем (у нотариуса Ивана Алексеевича Коптева), с разбитым совершенно черепом и выбитыми зубами (у помещика и благотворителя Эдуарда Ивановича Брауна). Было установлено, что перед расстрелом жертв выстраивали неподалеку от вырытой ямы и стреляли в них залпами разрывными пулями, кололи штыками и рубили шашками. Зачастую расстреливаемый оказывался только раненым и падал, теряя сознание, но их также сваливали в одну общую яму с убитыми и, несмотря на то что они проявляли признаки жизни, засыпали землей. Был даже случай, когда при подтаскивании одного за ноги к общей яме он вскочил и побежал, но свалился заново саженях в двадцати сраженный новой пулей.
Настоящий акт расследования основан на данных, добытых Особой комиссией с соблюдением правил, установленных Уставом уголовного судопроизводства.
24 июня 1919 года, г. Екатеринодар
Общая сводка сведений о злодеяниях и беззакониях большевиков
Воронеж. Лицо, прибывшее из Воронежа после вторичного занятия его красными, передает следующие подробности о поведении их в городе. Тотчас после прихода красных в город прибыла Чрезвычайка, пополненная членами уездных комиссий. Чрезвычайка назначила поголовный обход города с целью выяснения контрреволюционеров, бежавших с казаками. Те семейства, члены которых оказывались налицо, что было большой редкостью, ибо около трех четвертей всего населения покинуло город перед его занятием, оставлялись в покое. Тех же, родственники или близкие которых были в отсутствии, арестовывали и затем всех поголовно расстреливали. Было несколько случаев, когда расстрелянными оказывались беременные женщины.