Вот краткая суть моего проекта. Родился он в моей голове после тщательного изучения подводной системы Джевесского. Я был твердо убежден в том, что наука и техника, быстро развиваясь, справятся с вопросом воздухоплавания лишь при условии, когда летающий аппарат будет тяжелее воздуха. Сначала я никому не показывал и ничего не говорил и моем изобретении. Но когда в Одессу на праздник Р[ождества] Х[ристова] приехал к своим родителям мой петербургский друг Борис Евгеньевич Иваницкий[131], то я как-то поделился с ним моими мыслями, так как он был высокообразованным и с математическим уклоном крупным работником в Министерстве путей сообщения. Серьезно меня выслушав, он сказал, что своего мнения высказать не решается, но поговорит с профессором высшей математики Одесского университета Лигиным[132], а мне после того даст ответ.
Борис Евгеньевич Иваницкий
Я передал Борису Евгеньевичу свой схематический проект. Через несколько дней состоялась моя беседа с профессором] Лигиным. Он долго меня расспрашивал, серьезно интересуясь моей идеей, и определенно заявил:
– Ваш проект осуществить возможно; в нем нет грубой ошибки, нарушающей законы физики, химии и механики. Все возможно и исполнимо. Но суть дела в средствах для постройки модели. Прежде вопрос об алюминии. Пока этот материал получается только лабораторным путем, а потому найти такое огромное его количество, какое потребуется для вашего корабля, окажется непомерно дорогим и не по времени. Что касается основной идеи двигать аппарат подобно сегнерову колесу или ракете, то возражения эта идея с моей точки зрения не встречает. Важно только как технически вы справитесь с конденсацией вещества, легко переходящего в нашей атмосфере и при нормальном давлении в газ, сильной двигательной струей истекающий. Затем, какое вещество вы изберете для этой цели. Здесь потребуется целый ряд серьезных опытов над разными газообразными телами, а следовательно, и большие расходы. Что касается управления кораблем, то эта техническая сторона зависит от детального изучения модели и особых затруднений, по-видимому, не представляет. В общем, все-таки, думаю, что ваша идея такого воздушного корабля имеет с научной точки зрения больше шансов для осуществления, особенно с быстрым прогрессом техники и химии.
Это заключение почтенного профессора Лигина доставило мне огромное душевное удовлетворение. Я стал пытаться заинтересовать в моей идее людей, которые могли бы дать мне возможность построить модель и проводить необходимые опыты. В тот период моей службы в нашей армии еще никто не думал о будущем значении воздухоплавания; кроме подъема на привязных воздушных шарах и очень редких полетов на свободном шаре никаких попыток в этом направлении как в Военном министерстве, так и во всех правящих и частных сферах никто ничего не предпринимал.
Когда я сунулся с моей идеей других об алюминиевом воздушном корабле, то почти отовсюду я встретил необычайно резкий и саркастически насмешливый отпор. Очень много и долго хохотали над самой идеей применить для корабля алюминий, ценность которого тогда в России была почти на вес золота.
Смеялись, вообще, над моим проектом, не желая даже входить в его обсуждение по существу, так как для модели потребовалось бы не меньше 30 т[ысяч] рублей, а на такой расход не пошло бы никакое казенное ведомство для исполнения фантастического проекта молодого, неопытного офицера, не имеющего в прошлом никакого отношения к воздухоплаванию. Среди частных лиц я еще меньше встречал сочувствия своей затее и средств для модели не нашел.
131
Борис Евгеньевич Иваницкий (1857–1938) – тайный советник, сенатор (1907). В 1899 г. был назначен начальником Управления водяных и шоссейных сообщений и торговых портов Министерства путей сообщения.
132
Валериан Николаевич Лигин (1846–1900) – математик и механик, доктор прикладной математики, профессор; тайный советник; городской голова Одессы (1895–1897).