К этому надо добавить невольно приобретаемый в академии апломб и самоуверенность в своих познаниях как результат и методов преподавания профессорами и простого им подражания. В общем, лично я, невзирая на некоторые шероховатости, с чувством глубочайшей благодарности за все, что я получил от этой академии, вспоминаю всех моих руководителей, профессоров и М.И. Драгомирова.
Послесловие
Первая часть воспоминаний Л.К. Артамонова, как можно заметить, представляет собой настоящий гимн образованности, причем образованности истинной, не заключающейся, как порой сейчас бывает, в погоне за дипломами и коллекционировании научных степеней и званий. На страницах «Автобиографии» мы видим, каким огромным потенциалом обладало образование в императорской России, как серьезно к нему подходили обучающиеся и профессура, и какие поэтому возможности в жизни оно открывало. Это образование действительно формировало личность человека, а не просто снабжало его отвечающими текущей потребности жизни компетенциями, которые оттого мы и вынуждены бываем постоянно совершенствовать по мере изменения указанных потребностей. Такое образование по праву могло называться фундаментальным, ибо на нем равно можно было возводить здание профессиональной специализации и личностного самосовершенствования.
В то же время мы видим, какое значение в образовательном процессе имеет личность педагога. Об этом с полной определенностью писал будущий министр внутренних дел (1861–1868) Российской империи П.А. Валуев: «Что же касается до преподавателей, то едва ли возможно преувеличивать личное значение каждого из них в отношении к трудам и успехам учеников. Возбуждающее и созидающее влияние необыкновенных умственных величин неисчислимо, и не может быть заменяемо ни частными улучшениями в системе устройства школ, ни усовершенствованием систем преподавания. В ревностном изыскании даровитых и в решительном удалении бездарных преподавателей заключается вернейшее средство к достижению целей умственного воспитания»[165].
Что изменилось в программах и методиках Киевской военной гимназии с приходом директора П.Н. Юшенова и возглавляемого им сонма талантливых высокообразованных педагогов его «команды» – практически ничего; что изменилось в жизни воспитаников – решительно все. Как следствие – изменились люди, которые это образование получали, и изменились к лучшему. Неистребимая тяга к педагогическим новациями и занаучивание педагогики, характерные для нашего времени, обусловлены умалением внимания к величине личности учителя, которую мы безуспешно пытаемся компенсировать научными изысканиями, организационными и даже административными мерами. Но это путь в тупик, только кошмарящий жизнь педагога и выхолащивающий его деятельность обилием отчетной документации, о чем вопиют все работники системы образования снизу доверху.
Значение высокоразвитой личности педагога затмевало когда-то даже святая святых – содержание образования. «Поверьте, в руках дельного педагога и древние и новые языки, и все предметы общечеловеческого образования не останутся без пользы для развития умственных способностей, – писал Н.И. Пирогов в статье «Школа и жизнь». – Ищите убедиться в другом – и в самом главном – в личности людей, которым вы поверяете образование вашего сына. Посредством ли изучения древних языков и математики, или новых и естествоведения совершится общечеловеческое образование вашего сына – все равно, лишь бы сделало его человеком»[166]. В сущности, именно эта тема и развивалась в знаменитой работе «Вопросы жизни». Задаваясь вопросом, почему семейное и школьное воспитание не достигает своей цели, не препятствуют в должной мере искоренению личных и общественных недостатков, автор отмечал трагическое несоответствие основ воспитания «с направлением, которому следует общество»[167]. Направление это очень напоминает характерное для современного социума «резко выраженное материальное, почти торговое стремление» приблизить образование к потребностям сегодняшнего дня, а то и самого образовательного учреждения.