Гонка предстояла серьезная. Targa, как ее называли, впервые прошла в 1906 году и состояла из нескольких длинных кругов по скалистой, усеянной камнями и кишащей бандитами сельской местности Сицилии. (Однако благодаря своему влиянию и известности клану Флорио удалось добиться перемирия на время гонки: оружие было убрано в ножны, и никто из участников соревнования не столкнулся с угрозами в свой адрес.) Недоработанный «CMN» Феррари выглядел как телега в сравнении с более экзотическими машинами «Fiat» и «Peugeot», включая и великолепный довоенный «Peugeot L25 Grand Prix», за рулем которого был ас Андре Буальо. Когда Феррари и его механик Микеле Конти встали на старт, им предстояло сделать четыре круга по 108 километров каждый (примерно 64 мили), и шансов на успех в соперничестве с быстрыми машинами у них было мало.
Феррари гнал так быстро, как только позволяли ему отвага и собственный небогатый опыт. Он с усилием переключал передачи, пока его маленький «CMN» трясся и вибрировал на грунтовых и гравийных дорогах. В начале гонки попадание в очередную колею от телеги, которыми было испещрено дорожное покрытие, привело к тому, что топливный бак отвалился от креплений, и Феррари на пару с Конти пришлось потратить 40 минут на то, чтобы подручными средствами закрепить его на прежнем месте. Позже, когда он мчал вдоль побережья к востоку от Палермо, на его пути — где-то на окраине деревни Кампофеличе — встретился карабинер, приказавший ему остановиться. Пришедший в ярость Феррари потребовал от полицейского, чтобы его пропустили дальше. «Невозможно, — сказал тот. — Премьер-министр Италии Витторио Эмануэле Орландо держит речь. Дорога будет заблокирована до тех пор, пока он не закончит». (Кажется, что только итальянцам могло прийти в голову назначить автогонку и выступление политика на один и тот же день в одном и том же месте.) Феррари и Конти не оставалось ничего другого, кроме как сидеть в машине и чертыхаться до тех пор, пока премьер-министр не попрощается с публикой. Только после этого им разрешили продолжить движение дальше, но какое-то время им все равно пришлось плестись за огромным черным седаном «De Dion Bouton» премьер-министра, пока тот не свернул с главной дороги.
Путь расчистился, и Феррари рванул к финишу, укладывая свою вихляющую машину в усыпанные гравием изгибы трассы и с громким шумом, на полной скорости пролетая через крошечные, сожженные солнцем деревеньки, раскиданные вдоль дороги. С рессорами не гибче тех, что ставят на повозки с волами, и выхлопной трубой, выпускавшей дым прямо в лица пилотов, «CMN» являл собой сырой и недоработанный аппарат, который, словно необъезженная лошадь, казалось, так и норовил сбросить с себя своих ездоков прямиком во враждебную обстановку сельской местности Сицилии. Но Феррари все продолжал лететь вперед, стремительно огибая крутые холмы на пути к финишной линии на окраине Палермо.
К тому времени победитель уже был известен — им стал Буальо, который сбил зрителя, вышедшего на дорогу у финишной линии, и тем самым убил его. Уже почти стемнело, когда Феррари, наконец, дополз до финиша. Вокруг никого не было, если не считать местного полицейского, который секундомером фиксировал официальные результаты по времени заезда. Феррари выбрался из машины и побежал искать Флорио, чтобы пожаловаться на задержку в связи с речью премьер-министра и, как следствие, на несправедливое отношение к себе. Началась перебранка. «На что ты ропщешь? — спросил Флорио. — Ты опоздал, ничем не рисковал, да мы тебе подарок сделали, что вообще включили тебя в итоговую классификацию!» Таким образом, по итогам своего второго заезда в качестве гонщика Феррари «получил» девятое место в общем зачете и третье в своем классе автомобилей, что, как говорил он сам, «предполагалось считать успехом, пусть и незначительным».
Вскоре Феррари покинул CMN, чтобы поискать счастья в других областях итальянского автомобильного дела и дать толчок своей карьере автогонщика. Какие именно шаги он предпринял в этом направлении, неизвестно, хотя есть документы, подтверждающие то, что он поучаствовал в еще одной гонке, Parma-Poggio di Berceto с подъемом на холм. Это случилось в мае 1920 года. Автомобиль, на котором он вышел на старт, находился в его частичном владении, и назывался он «Tipo iM Isotta Fraschini». Это был довоенный экземпляр с двигателем 7,2 литра, такие участвовали в «Инди-500» в 1914 году (тогда у одного из таких лопнула шина, и в результате он перевернулся, спровоцировав массовую аварию). Вместительный двухместный автомобиль был примечателен своими полноприводными тормозами. В те времена у большинства гоночных машин тормоза стояли только на передних колесах, что было вызвано сложностью систем с тросовым приводом и неспособностью проектировщиков найти нужный тормозной баланс между передней и задней парой колес. С этой точки зрения 130-сильная «Isotta» была технологически продвинутой машиной, но каким образом и на какие средства Феррари ее заполучил, неизвестно.