Поначалу гонка складывалась для молодых людей довольно удачно, но позже их дисквалифицировали — за то, что они сменили тормозные колодки чуть раньше, чем это дозволялось правилами. В понедельник, 24 аире-ля, — ровно за месяц до начала открывавшего сезон Гран При Монако, Мосс, участвуя на Lotus во второразрядных соревнованиях в Гудвуде, неожиданно потерял управление, вылетел с трассы и получил серьезную травму черепа. Хотя Мосс, подобно Нуволари, поднимался на ноги после аварии довольно быстро, на этот раз период выздоровления затянулся. Проведя в госпиталях и реабилитационных центрах не менее года и наслушавшись всевозможных спекуляций на свой счет, Мосс решил наконец лично проверить, на что он годен. Однажды утром он удрал в Гудвуд, вывел из боксов свой Lotus и сделал на нем на разных режимах несколько кругов по испытательной трассе. Результаты этой проверки собственного здоровья «на прочность» оказались неутешительными, и Моссу ничего не оставалось, как объявить, что он уходит из гонок. Таким образом вопрос, насколько успешным могло оказаться сотрудничество между Моссом и Феррари, так и остался открытым.
Энцо Феррари заменил Кити молодым амбициозным дизайнером Мауро Форгьери. Новый главный инженер фирмы был сыном Реклюса Форгьери, который работал с Феррари в предвоенные годы и участвовал вместе с другими инженерами в разработке знаменитой модели Tipo 158. В пятидесятые годы Реклюс организовал строительство на территории Маранелло первого цеха металлических отливок. Это был важный шаг в истории компании, так как прежде она заказывала металлические отливки на других предприятиях. По слухам, Энцо Феррари заплатил за обучение сына Реклюса в Болонском университете. Когда молодой Мауро окончил механический факультет, Энцо предложил ему место в своей компании в отделе новых двигателей. Хотя Мауро мечтал работать на авиационном предприятии Локхида в Калифорнии, отец убедил его принять предложение Энцо. Теперь Мауро было двадцать шесть лет, и у него за плечами был опыт работы над двигателем V6, главным разработчиком которого считался Кити. Назначая Мауро главным инженером, Энцо стремился вдохнуть в команду свежие силы. Ту же самую цель Феррари преследовал, подписывая соглашение с Эудженио Драгони — новым менеджером «Скудерии». Последний, к сожалению, оказался довольно-таки вредным типом и попортил гонщикам немало крови.
Драгони, сделавший себе состояние на косметике и фармацевтических препаратах, одно время руководил собственной гоночной командой, именовавшейся «Скудерия Сант-Амбруаз». Считалось, что он обладал особым чутьем на новые таланты. К примеру, Багетти, первый гонщик, принятый с его подачи в «Скудерию», выиграл в день своего дебюта гонки Гран При Франции. Лоренцо Бандини, второй гонщик, которого он ввел в команду, тоже, по его словам, был весьма многообещающим пилотом. Таким образом, к началу сезона в состав «Скудерии Феррари», помимо ветеранов Хилла, Мересса и Жендебьена, входили и новые пилоты: Багетти, Бандини и Рикардо Родригес. С машинами дело обстояло куда хуже: новые болиды по причине увольнения ведущих инженеров выпустить так и не удалось, и гонщикам пришлось ездить на модифицированных Форгьери автомобилях серии 156. Между тем английским производителям удалось к началу нового сезона создать новые мощные двигатели и выпустить новые модификации Lotus, BRM и Cooper. Это не могло не сказаться на результатах. Наивысшим успехом команды Ferrari можно считать второе место Хилла в первой гонке сезона и два третьих — в последующих. Потом дела пошли еще хуже, и Феррари, воспользовавшись как предлогом забастовкой итальянских металлургов, решил своих гонщиков на Гран При Франции не посылать. Равным образом, он отказался от отправки своих машин и пилотов на непрофильные гонки в Соединенные Штаты, Южную Африку и Мехико-Сити. Положение складывалось тяжелое: команда, выигравшая в прошлом году чемпионский титул, в новом сезоне демонстрировала свою полную беспомощность. Репутацию команды поддерживали лишь успешные выступления в гонках спортивных автомобилей. Так, гонщики Ferrari выиграли 12-часовые гонки в Себринге, победили в Тарга-Флорио, тысячекилометровых гонках на Нюрбургринге и в «24 часах Ле-Мана». Как всегда, без трагедий не обошлось. В гонке в Мехико-Сити погиб Рикардо Родригес, который отправился в Мексику по собственной инициативе и, пытаясь выиграть в квалификационных заездах поул, вдребезги разбил свой взятый напрокат Lotus о бетонное ограждение. Лучший, по мнению Феррари, молодой гонщик «Скудерии» умер на глазах своих земляков, собравшихся на трибунах, чтобы его приветствовать.